ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ

Действия осужденных неверно квалифицированы судом как оконченное преступление.

Приговором Абаканского городского суда от 6 сентября 2019 г. Б. и С. осуждены за хищение группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в помещение, квалифицированное по пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ.

Рассмотрев уголовное дело в апелляционном порядке, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об изменении приговора по следующим основаниям.

По смыслу закона и в соответствии с п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 (в редакции от 16 мая 2017 г.) «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», кража считается оконченной, если имущество изъято, и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению.

Как установлено судом первой инстанции в приговоре, С. с похищенными денежными средствами в сумме 1 500 рублей скрылся с места происшествия, а Б. был задержан на месте происшествия и похищенные денежные средства в сумме 74 960 рублей и пять пачек сигарет были изъяты. Таким образом, Б. и С. не имели реальной возможности обратить похищенное имущество в свою пользу или пользу других лиц, распорядиться им с корыстной целью, и умысел Б. и С., направленный на совершение тайного хищения чужого имущества в сумме 85 010 рублей 70 копеек, не был доведен ими до конца по не зависящим от них обстоятельствам.

Действия осужденных являются покушением на преступление и подлежат переквалификации с пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ на ч. 3 ст. 30, пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ как покушение на кражу, то есть покушение на тайное хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в помещение, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам.

Таким образом, судом допущено неправильное применение уголовного закона, что явилось основанием для изменения приговора со смягчением осужденным меры наказания.

Апелляционное постановление № 22-1557/2019 г.

Неверная юридическая оценка действий осужденной как хищение с банковского счета повлекла изменение приговора.

По приговору Саяногорского городского суда от 13 августа 2019 г., постановленному в порядке главы 40 УПК РФ, Л. осуждена по п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к 200 часам обязательных работ.

Проверив материалы дела, судебная коллегия пришла к выводу об изменении приговора в соответствии с п. 3 ст. 389.15 УПК РФ - ввиду неправильного применения уголовного закона.

По приговору Л. осуждена за то, что, найдя банковскую карту, решила использовать ее при расчете за покупки в магазине. С этой целью в магазине трижды совершила покупки с помощью Wi-Fi технологии, похитив таким образом данные денежные средства потерпевшего. Данные действия Л. судом квалифицированы по п. "г" ч. 3 ст. 158 УК РФ как кража, то есть тайное хищение чужого имущества с банковского счета.

Однако суд не учел, что приведенная юридическая квалификация имеет место только при отсутствии признаков преступления, предусмотренного ст. 159.3 УК РФ.

Из содержания обвинения, с которым согласилась подсудимая, следует, что действия Л. связаны с оплатой товара в магазине банковской картой, принадлежащей потерпевшему, при умолчании о незаконном владении ею данной картой. При таких обстоятельствах содеянное надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 159.3 УК РФ как мошенничество с использованием электронных средств платежа.

При этом судебная коллегия отметила, что в данном случае переквалификация действий осужденной не требует исследования собранных по делу доказательств и фактические обстоятельства при этом не изменяются.

Действия Л. переквалифицированы на ч. 1 ст. 159.3 УК РФ с назначением ей наказания в виде штрафа.

Апелляционное определение № 22-1258/2019 г.

Суд без приведения мотивов принятого решения квалифицировал мошеннические действия как совершенные с причинением значительного ущерба гражданину, а также неправильно применил уголовный закон при квалификации преступных действий осужденной.

По приговору Саяногорского городского суда от 1 ноября 2019 г. С. осуждена по ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 159 УК РФ.

Рассмотрев материалы дела в апелляционном порядке по апелляционной жалобе осужденной, судебная коллегия указала, что судом неправильно квалифицированы действия С., связанные с хищением денежных средств у потерпевших в период с 13 марта 2015 г. по 26 мая 2015 г. по ч. 3 ст. 159 УК РФ.

Судом первой инстанции установлено, что мошенничество было сопряжено с преднамеренным неисполнением С. как руководителем коммерческой организации, а, соответственно, и субъектом предпринимательской деятельности договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, о чем свидетельствуют, как показания С. и свидетелей защиты о том, что до и после указанного деяния осужденная реально осуществляла коммерческую деятельность по оказанию информационных услуг, так и заключенные ею с потерпевшими договоры оказания услуг, на которые суд сослался в приговоре, обосновывая вывод о совершении осужденной мошеннических действий.

Таким образом, из описания в приговоре преступления и иных установленных приговором обстоятельств его совершения следует, что незаконные действия были совершены осужденной при осуществлении ею предпринимательской деятельности, а ответственность за эти действия, с учетом Постановления Конституционного Суда РФ от 11 декабря 2014 г. № 32-П и ст. 10 УК РФ, до 12 июня 2015 г. была предусмотрена ст. 159.4 УК РФ.

При этом по смыслу уголовного закона, действовавшего на момент совершения осужденной указанного деяния, для квалификации содеянного по ст. 159.4 УК РФ не имело значения, кто является другой стороной договора - коммерческая организация, предприниматель или физическое лицо.

В связи с чем судебная коллегия пришла к выводу, что приговор подлежит изменению, а действия С. переквалификации с ч. 3 ст. 159 УК РФ на ч. 1 ст. 159.4 УК РФ (в редакции Федерального закона от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ) как мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением обязательств в сфере предпринимательской деятельности.

Кроме того, судебная коллегия указала, что, квалифицируя ряд действий осужденной по признаку причинения значительного ущерба гражданину, суд свои выводы не мотивировал, ограничившись лишь указанием об учете имущественного, материального и семейного положения потерпевших, не приведя конкретные обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии в содеянном указанного признака, который так же судебной коллегией из приговора исключен.

Апелляционное определение № 22-1674/2019 г.

Необоснованное вменение лицу составообразующего признака преступления повлекло изменение квалификации содеянного.

Приговором Черногорского городского суда от 03 октября 2019 г. О. осужден за ряд преступлений, в том числе по ч. 1 ст. 162 УК РФ.

Рассмотрев дело по апелляционным жалобам осужденного и апелляционному представлению государственного обвинителя, суд апелляционной инстанции частично не согласился с юридической оценкой действий осужденного по факту разбоя, которые квалифицированы судом по ч. 1 ст. 162 УК РФ как нападение в целях хищения чужого имущества, с применением насилия, опасного для жизни или здоровья.

Согласно предъявленному О. обвинению в ходе нападения на М. он нанес один удар кулаком потерпевшему в область ребер, повлекший закрытый перелом бокового отрезка ребра без смещения, который расценивается как легкий вред здоровью.

С учетом характера физического насилия и его последствий в виде причинения вреда здоровью, суд обоснованно расценил содеянное О. как разбой по признаку применения насилия, опасного для здоровья потерпевшего.

Вместе с тем из приведенных в обвинении обстоятельств содеянного с очевидностью следует, что О. не совершались действия, которые могли бы быть оценены как применение насилия, опасного для жизни потерпевшего.

Таким образом, соответствующий признак разбоя из числа составообразующих из обвинения О. исключен как излишне вмененный, что повлекло изменение приговора по основанию, предусмотренному ст. 389.18 УПК РФ, - ввиду неправильного применения уголовного закона.

С учетом изложенного действия О. квалифицированы по ч. 1 ст. 162 УК РФ как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для здоровья.

Апелляционное определение № 22-1594/2019 г.

Суд необоснованно квалифицировал действия виновного лица как покушение на незаконный сбыт наркотических средств.

Приговором Абаканского городского суда от 23 августа 2019 г. П. осужден по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1, п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к лишению свободы.

Как установлено судом, П. поместил наркотическое средство гашиш массой 2,8 г. в рулевую трубку детского велосипеда, который положил в автомобиль под управлением К.И. для доставки таким образом наркотического средства К.В., о чем с последним договорился в ходе телефонных переговоров и получил от него на свою банковскую карту 2 500 рублей. Так же П. в период с 4 по 9 октября 2018 г. в ходе телефонных переговоров договорился с С. о приобретении у последнего наркотического средства гашиш весом 252 г, которое С. должен был привезти в г. Абакан и передать П. Однако 10 октября 2018 г. С. был задержан в г. Абакане сотрудниками правоохранительных органов, а указанное наркотическое средство, которое он должен был передать П., изъято.

Рассмотрев дело в апелляционном порядке по апелляционным жалобам стороны защиты, судебная коллегия пришла к выводу, что квалификация, данная судом первой инстанции действиям П. в отношении наркотического средства - гашиш весом 2,8 г, по п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, является правильной. Оснований для ее изменения не имеется, поскольку П. совершил незаконный сбыт наркотических средств в значительном размере.

В отношении действий П. в части наркотического средства - гашиш весом 252 г, судебная коллегия пришла к выводу, что суд первой инстанции, правильно установив фактические обстоятельства, дал им неверную юридическую оценку по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, как покушение на незаконный сбыт наркотических средств, в крупном размере, поскольку не учел следующее.

В соответствии с ч. 3 ст. 30 УК РФ покушением на преступление являются умышленные действия, непосредственно направленные на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам.

По смыслу закона под незаконным сбытом наркотических средств понимается деятельность лица, направленная на их возмездную либо безвозмездную реализацию другому лицу.

Вместе с тем в отношении наркотического средства - гашиш весом 252 г, П. таких действий не совершил, так как наркотические средства были изъяты. По этой причине он не смог их приобрести и в последующем сбыть. Его действия по достижению договоренности о приобретении наркотического средства с целью последующего сбыта являются приисканием средств совершения преступления, умышленным созданием условий для совершения преступления, которое не было доведено до конца по не зависящим от него обстоятельствам, что в силу ч. 1 ст. 30 УК РФ признается приготовлением к преступлению.

С учетом изложенного в данной части действия П., который совершил приготовление к незаконному сбыту наркотических средств, в крупном размере, переквалифицированы на ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ со смягчением наказания.

Апелляционное определение № 22-1378/2019 г.

Невыполнение судом первой инстанции требований закона об установлении фактической стоимости похищенного, необоснованное вменение хищения части имущества повлекло изменение приговора.

По приговору Абаканского городского суда от 21 мая 2019 г. Л. осужден по п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Л. и его защитник подали апелляционные жалобы, где указали, что виновное лицо не завладело золотым крестиком, принадлежащим потерпевшей С., а также оспаривали стоимость похищенных украшений.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, пришла к выводу, что виновность Л. установлена и подтверждается доказательствами.

Вместе с тем судебная коллегия указала, что, по смыслу закона, грабеж считается оконченным, если имущество изъято, и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению.

Учитывая обстоятельства хищения, тот факт, что осужденный не завладел крестиком, который остался непосредственно на месте преступления, а также отсутствие доказательств, подтверждающих наличие у Л. умысла на хищение указанного предмета, принимая во внимание положения ч. 3 ст. 14 УПК РФ, судебная коллегия исключила из приговора указание на хищение «золотого крестика стоимостью 4 000 рублей».

Кроме того, в соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ и разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" при определении размера похищенного имущества следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления (абз. 4 п. 25).

Данные требования соблюдены судом не в полной мере. При определении размера вреда, причиненного преступлением, судом за основу взяты показания потерпевшей С. о том, что у нее были похищены две цепочки, приобретенные в 80-х или в 90-х годах, при этом С. не смогла назвать вес и размер цепочек, в целом была не уверена в правильности сообщаемой ею информации, о чем пояснила суду, однако эти показания в приговоре не приведены и оставлены без оценки. Судебная коллегия пришла к выводу, что показания потерпевшей в рассматриваемой части являются противоречивыми, нелогичными и не отражают фактической стоимости похищенного на момент совершения преступления.

Поскольку сторонами не представлено иных объективных данных о фактической стоимости похищенного имущества, судебная коллегия указала, что при определении размера вреда, причиненного преступлением, подлежат учету сведения, содержащиеся в договоре купли-продажи золотых изделий ломбардом и показаниях свидетеля о виде, весе и материале данных изделий как наиболее объективные на момент совершения преступления.

Также из приговора исключена ссылка на показания допрошенного в качестве свидетеля оперуполномоченного П. в части обстоятельств совершения хищения, ставших ему известными от Л.

Апелляционное определение № 22-1173/2019 г.

НАЗНАЧЕНИЕ НАКАЗАНИЯ

Суд назначил подсудимому наказание, превышающее верхний предел, предусмотренный санкцией уголовно-правовой нормы Особенной части УК РФ.

По приговору Абаканского городского суда от 28 мая 2019 г. Щ. осужден за ряд преступлений, в том числе по ч. 1 ст. 158 УК РФ к обязательным работам на срок 390 часов.

Рассмотрев дело по апелляционному представлению государственного обвинителя, суд апелляционной инстанции изменил приговор по основанию, предусмотренному ст. 389.15, 389.18 УПК РФ - неправильное применение уголовного закона, выразившееся в назначении наказания более строгого, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ.

Как усматривается из приговора, по ч. 1 ст. 158 УК РФ суд назначил Щ. наказание в виде обязательных работ на срок 390 часов и тем самым превысил верхний предел, предусмотренный санкцией ч. 1 ст. 158 УК РФ для данного вида наказания, который составляет 360 часов.

Назначенное Щ. по ч.1 ст. 158 УК РФ наказание в виде обязательных работ смягчено в соответствии с санкцией названной статьи УК РФ и с учетом совокупности всех установленных по делу, в том числе смягчающих наказание обстоятельств.

С учетом смягчения наказания за одно из преступлений, входящих в совокупность, смягчено и наказание, назначенное по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ.

Апелляционное постановление № 22-878/2019 г.

Наказание в виде лишения свободы не может быть назначено осужденному, впервые совершившему преступление небольшой тяжести, при отсутствии отягчающих наказание обстоятельств и если санкция статьи Особенной части УК РФ предусматривает другие виды наказаний.

Приговором Бейского районного суда от 28 июня 2019 г. Н. осужден по ч. 1 ст. 119 УК РФ к лишению свободы на срок 8 месяцев, по ч. 1 ст. 131 УК РФ к лишению свободы на срок 4 года, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года 5 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

В апелляционных жалобах осужденный и защитник просили отменить приговор, оспаривая виновность Н., а также считая назначенное наказание чрезмерно суровым. Потерпевшая Б. в апелляционной жалобе высказывалась о чрезмерной мягкости назначенного Н. наказания.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, заслушав стороны, пришла к выводу, что суд первой инстанции правильно установил фактические обстоятельства дела и квалифицировал действия Н. по ч. 1 ст. 131 УК РФ как изнасилование, то есть половое сношение с применением насилия к потерпевшей. Также, сопоставив подтвержденные доказательствами обстоятельства содеянного, установив, что угроза убийством потерпевшей была высказана осужденным Н. после изнасилования, суд верно признал наличие в действиях Н. в отношении потерпевшей Б. состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 119 УК РФ – угроза убийством, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы.

Вместе с тем приговор был изменен в части назначенного наказания по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 389.15, 389.18 УПК РФ основанием изменения приговора является, в том числе несправедливость приговора и неправильное применение уголовного закона, связанное с нарушением требований Общей части УК РФ и назначением наказания более строгого, чем предусмотрено за преступление.

В нарушение требований ч. 1 ст. 56 УК РФ суд первой инстанции признал Н. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 119 УК РФ, и назначил ему наказание в виде лишения свободы на срок 8 месяцев, тогда как наказание в виде лишения свободы может быть назначено осужденному, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, только при наличии отягчающих наказание обстоятельств или только если соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса лишение свободы предусмотрено как единственный вид наказания.

Однако Н. не судим, совершил преступление небольшой тяжести, отягчающих наказание обстоятельств не установлено, санкция ч. 1 ст. 119 УК РФ, кроме лишения свободы, предусматривает и другие виды наказания. В связи с этим приговор изменен с назначением Н. за данное преступление наказания в виде ограничения свободы.

Кроме того, в противоречие положениям ч. 6 ст. 86 УК РФ, при определении вида и размера наказания Н. судом учтена погашенная судимость, указано, что подсудимый ранее судим, в период отбывания наказания по приговору мирового судьи судебного участка в границах Бейского района от 23 августа 2016 по ч. 1 ст. 139, ч. 1 ст. 119 УК РФ уклонялся от отбывания наказания в виде обязательных работ, скрывался от контроля УИИ, находился в розыске.

При этом суд не учел, что погашение судимости аннулирует все правовые последствия, с нею связанные.

При таких обстоятельствах в связи с неправильным применением уголовного закона судебная коллегия исключила из описательно-мотивировочной части приговора указание о том, что Н. ранее судим, смягчив наказание за каждое из совершенных им преступлений.

Апелляционное определение № 22-150/2019 г.

Назначение наказания в виде принудительных работ возможно лишь если суд, назначив наказание в виде лишения свободы, придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания в местах лишения свободы.

Приговором Саяногорского городского от 06 сентября 2019 г. В. осужден по ч. 1 ст. 207 УК РФ к наказанию в виде принудительных работ на срок 2 года с удержанием из заработной платы в доход государства 10% перечисляемых на счет соответствующего территориального органа уголовно-исполнительной системы.

В соответствии с ч. 4 ст. 74 УК РФ условное осуждение по приговору того же суда от 22 ноября 2018 года отменено, и в соответствии со ст. 70, 71 УК РФ по совокупности приговоров окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 года 3 месяца с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Суд апелляционной инстанции по результатам рассмотрения уголовного дела по апелляционному представлению государственного обвинителя установил, что при назначении наказания осужденному В. судом неправильно применен уголовный закон.

В соответствии с ч. 1 ст. 53.1 УК РФ принудительные работы применяются как альтернатива лишению свободы в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части названного Кодекса, за совершение преступления небольшой или средней тяжести либо за совершение тяжкого преступления впервые.

В силу ч. 2 ст. 53.1 УК РФ, если суд, назначив наказание в виде лишения свободы, придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания в местах лишения свободы, он постановляет заменить осужденному наказание в виде лишения свободы принудительными работами.

По смыслу указанной нормы назначение наказания в виде принудительных работ возможно лишь при условии назначения наказания в виде лишения свободы, то есть суд вначале обязан назначить наказание в виде лишения свободы, а затем, если приходит к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания в местах лишения свободы, заменить его на принудительные работы.

Поскольку санкция ч. 1 ст. 207 УК РФ не предусматривает наказания в виде лишения свободы, осужденному принудительные работы в качестве альтернативного вида наказания к лишению свободы не могли быть назначены.

При таких обстоятельствах у суда отсутствовали правовые основания для назначения В. такого вида наказания, как принудительные работы, в связи с чем приговор в этой части изменен.

Апелляционное постановление № 22-1421/2019 г.

В случае если приговор не был отменен по основаниям, связанным с мягкостью назначенного наказания, при новом рассмотрении уголовного дела наказание подсудимому усилено быть не может.

Приговором Абаканского городского суда от 18 июля 2019 г. Д. и С., каждый, осуждены за восемь тайных хищений чужого имущества, совершенных группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в помещение, два из которых - с причинением значительного ущерба гражданину.

Рассмотрев материалы дела по апелляционным жалобам стороны защиты и апелляционному представлению государственного обвинителя, суд апелляционной инстанции указал на существенное нарушение норм уголовно-процессуального закона (ч. 1 ст. 389.24 УПК РФ), поскольку при рассмотрении указанного уголовного дела после отмены предыдущего приговора по основаниям, не связанным с мягкостью наказания, суд первой инстанции назначил С. за каждое из преступлений более строгое наказание, чем было назначено при предыдущем рассмотрении уголовного дела.

Кроме того, в нарушение требований ст. 246, ч. 2 ст. 254 УПК РФ при отказе государственного обвинителя от части обвинения (по фактам покушения на хищение имущества Б. и Я.) суд первой инстанции, приняв отказ государственного обвинителя, вынес решение об оправдании Д. и С. по предъявленному обвинению, тогда как суду первой инстанции следовало прекратить уголовное преследование Д. и С. в указанной части.

Обжалуемый приговор в части оправдания Д. и С. в совершении вышеуказанных преступлений отменен с прекращением уголовного преследования, а назначенное наказание С. смягчено.

Апелляционное постановление № 22-1145/2019 г.

Суд не признал смягчающим наказание прямо предусмотренное законом обстоятельство, что повлекло изменение приговора.

По приговору Абаканского городского суда от 04 сентября 2019 г. несовершеннолетний Б. осужден по п. «б» ч. 4 ст. 132, п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ.

При этом приговором суда первой инстанции по каждому из совершенных преступлений в качестве смягчающего наказание Б. обстоятельства не учтено несовершеннолетие виновного, прямо предусмотренное п. «б» ч.1 ст. 61 УК РФ.

Кроме того, в силу ч. 2 ст. 89 УК РФ несовершеннолетний возраст как смягчающее обстоятельство учитывается в совокупности с другими смягчающими и отягчающими обстоятельствами.

Вопреки требованиям указанного закона, суд не учел несовершеннолетний возраст Б. при назначении наказания.

Судебная коллегия, рассмотрев дело в апелляционном порядке по апелляционным жалобам стороны защиты и представлению государственного обвинителя, признала указанное обстоятельство смягчающим наказание и смягчила наказание, изменив приговора суда на основании пп. 3 и 4 ч. 1 ст. 389.15 УПК РФ в связи с неправильным применением уголовного закона и несправедливостью приговора.

Апелляционное определение № 22-1439/2019 г.

Назначение осужденному максимально возможного наказания при наличии смягчающих наказание обстоятельств свидетельствует о несправедливости приговора.

Приговором Усть-Абаканского районного суда от 05 сентября 2019 г. И. осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на срок 10 лет.

Проверив материалы дела в апелляционном порядке, судебная коллегия усмотрела основания для изменения приговора ввиду неправильного применения судом уголовного закона, нарушений требований Общей части УК РФ при назначении наказания, заключающихся в следующем.

В соответствии с ч. 1 ст. 62 УК РФ при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пп. «и» и (или) «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса.

Как следует из приговора, наказание И. судом назначено с применением смягчающих обстоятельств, предусмотренных пп. «и» и (или) «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, при отсутствии отягчающих наказание обстоятельств, с учетом требований ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Санкция ч. 1 ст. 105 УК РФ предусматривает наказание на срок от шести до пятнадцати лет лишения свободы, при применении при назначении наказания правил, указанных в ч. 1 ст. 62 УК РФ, размер наказания не должен превышать 10 лет.

Однако суд первой инстанции, назначая наказание по ч. 1 ст. 105 УК РФ с учетом правил, предусмотренных ч. 1 ст. 62 УК РФ, в виде лишения свободы на срок 10 лет, в нарушение ч. 3 ст. 60 УК РФ фактически не учел установленные им смягчающие наказание обстоятельства, связанные с личностью виновного, помимо тех, которые указаны в п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, и назначил ему максимально возможное наказание.

С учетом установленных судом смягчающих наказание обстоятельств в виде наличия двоих малолетних детей, противоправности поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления, судебная коллегия пришла к выводу о смягчении наказания, назначенного И., до 9 лет 6 месяцев лишения свободы.

Апелляционное определение № 22-1601/2019 г.

Суд необоснованно не применил при назначении наказания положения ч. 3 ст. 68 УК РФ, что привело к чрезмерной суровости приговора.

Приговором Абаканского городского суда от 24 сентября 2019 г. Д. осужден по ч. 1 ст. 160 УК РФ к лишению свободы на срок 1 год 8 месяцев в исправительной колонии строгого режима.

Д. признан виновным в растрате, то есть хищении чужого имущества, вверенного виновному, с причинением значительного ущерба гражданину. Приговор постановлен в особом порядке по правилам главы 40 УПК РФ.

Проверив материалы дела, изучив доводы, изложенные в апелляционных жалобах осужденного и его защитника о чрезмерной суровости наказания, суд апелляционной инстанции пришел к следующим выводам.

При рассмотрении дела в особом порядке судебного разбирательства судом соблюдены требования главы 40 УПК РФ.

Юридическая оценка действиям осужденного Д. по ч. 2 ст. 160 УК РФ как растрата, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное с причинением значительного ущерба гражданину, дана верно.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции усмотрел основание для изменения приговора, предусмотренное ч. 2 ст. 389.18 УПК РФ, вследствие его несправедливости, указав, что при назначении наказания суд первой инстанции учитывал характер и степень общественной опасности совершенного Д. преступления, конкретные обстоятельства дела, данные, характеризующие личность осужденного, который имеет постоянное место жительства, участковым уполномоченным характеризуется удовлетворительно, работает по найму, у психиатра и нарколога на учете не состоит. Кроме этого, суд признал смягчающими наказание обстоятельствами признание вины, раскаяние в содеянном, активное способствование расследованию преступления, наличие малолетнего ребенка и полное возмещение причиненного потерпевшему ущерба.

Принимая во внимание данные о личности виновного, обстоятельства совершения преступления и степень его общественной опасности, суд пришел к обоснованному выводу о невозможности назначения осужденному иного наказания, кроме лишения свободы.

В то же время, приведя в приговоре данные, характеризующие осужденного в большей части с положительной стороны, свидетельствующие о его деятельном раскаянии после совершения преступления, признав значительное число обстоятельств, смягчающих наказание, в том числе активное способствование в расследовании преступления и добровольное возмещение причиненного потерпевшему ущерба, суд учел их формально, назначив Д. чрезмерно суровое наказание в виде 1 года 8 месяцев лишения свободы.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления и обстоятельств его совершения, полного возмещения ущерба потерпевшему, а также установленных судом смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных ст. 61 УК РФ, имеются основания для назначения Д. наказания с применением ч. 3 ст. 68 УК РФ.

Приговор изменен со смягчением наказания.

Апелляционное постановление № 22-1426/2019 г.

Вывод суда первой инстанции о наличии в действиях осужденного рецидива преступлений признан необоснованным, что повлекло смягчение назначенного наказания.

По приговору Усть-Абаканского районного суда от 24 июня 2019 г. Л., ранее судимый 28 ноября 2018 г. по пп. «б», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к обязательным работам на 340 часов, постановлением суда от 21 марта 2019 года неотбытый срок обязательных работ 273 часа в порядке ч. 3 ст. 49 УК РФ заменен на 1 месяц 4 дня лишения свободы, освобожденный по отбытии срока наказания 17 апреля 2019 года, осужден по п. «в» ч. 2 ст. 158, ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года 6 месяцев, в соответствии со ст. 73 УК РФ - условно с испытательным сроком 2 года.

Проверив материалы дела по апелляционному представлению прокурора, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии в действиях Л. рецидива по первому преступлению - по факту хищения имущества З., имевшего место в период с 05 октября 2018 г. до 19 января 2019 г. Судом не учтено, что данное преступление не является продолжаемым, время его совершения установлено органом следствия - в период с 05 октября 2018 г. до 19 января 2019 г., что свидетельствует о его совершении в период до вынесения приговора Усть-Абаканского районного суда от 28 ноября 2018 г.

С учетом изложенного из в описательно-мотивировочной части приговора при назначении Л. наказания по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ (по факту хищения имущества З.), исключены указания о признании в качестве отягчающего наказание обстоятельства рецидива преступлений, об отсутствии оснований для применения положений ч. 1 ст. 62 УК РФ, о применении положений ч. 2 ст. 68 УК РФ.

Л. смягчено наказание по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, а также наказание, назначенное по совокупности преступлений.

Апелляционное постановление № 22-1028/219 г.

Суд необоснованно не признал отягчающим наказание обстоятельством рецидив преступлений, что повлияло на назначенное подсудимому наказание и определение вида исправительного учреждения.

Приговором Ширинского районного суда от 26 сентября 2019 г. Л.. ранее судимый, осужден по ст. 264.1 УК РФ к лишению свободы на срок 6 месяцев с лишением права заниматься определенной деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года 6 месяцев, с отбыванием основного наказания в колонии-поселении.

Проверив материалы дела по апелляционным представлению и жалобе осужденного, суд апелляционной инстанции, согласившись с доводами апелляционного представления, пришел к выводу об изменении приговора по основанию, предусмотренному ст. 389.15, 389.18 УПК РФ, - ввиду неправильного применения уголовного закона, связанного с нарушением требований Общей части УК РФ.

Из материалов дела следует, что Л. ранее судим по п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде обязательных работ на срок 400 часов.

На основании ч. 1 ст. 18 УК РФ рецидивом преступлений признается совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление.

В соответствии с п. «б» ч. 3 ст. 86 УК РФ судимость погашается в отношении лиц, осужденных к более мягким видам наказаний, чем лишение свободы, по истечении одного года после отбытия или исполнения наказания.

Поскольку Л. совершил умышленное преступление небольшой тяжести, имея непогашенную и неснятую судимость за совершение умышленного преступления средней тяжести по приговору от 20 февраля 2017 года, по которому ему было назначено реальное наказание в виде обязательных работ, то в действиях осужденного имеется рецидив преступлений.

В соответствии с положениями п. «а» ч. 1 ст. 63 УК РФ рецидив является отягчающим наказанием обстоятельством, которое необоснованно не признал суд первой инстанции.

Вследствие признания у Л. отягчающего обстоятельства – рецидива преступлений, из приговора исключено указание на применение положений ч. 1 ст. 62 УК РФ, изменен вид исправительного учреждения, в котором осужденному надлежит отбывать наказание, с колонии-поселения на исправительную колонию общего режима.

Апелляционное постановление № 22-1472/2019 г.

Наличие у лица, совершившего особо тяжкое преступление, судимости за тяжкое преступление, образует опасный рецидив, с назначением отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Приговор Абаканского городского суда от 17 мая 2019 г. О., ранее судимый, осужден по ч. 2 ст. 210, ч. 1 ст. 30, пп. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

Рассмотрев дело в апелляционном порядке по апелляционным жалобам стороны защиты, судебная коллегия указала, что по смыслу статьи 18 УК РФ совершение особо тяжкого преступления лицом, имеющим судимость за тяжкое преступление, за которое он отбывал лишение свободы, образует опасный рецидив преступлений (ч. 2 ст. 18 УК РФ).

На момент осуждения О. за совершение особо тяжкого преступления у него имелась непогашенная судимость за совершение тяжкого преступления, и его действия согласно ч. 2 ст. 18 УК РФ образуют опасный рецидив преступлений.

На основании п. 3 ст. 389.15, 389.18 УПК РФ приговор изменен в части исправительного учреждения, в соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ отбывание наказания в виде лишения свободы О. назначено в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционное определение № 22-1220/2019 г.

Невыполнение требований Общей части УК РФ, относящихся к вопросам обязательного назначения наказания, повлекло изменение приговора с усилением осужденному наказания.

Приговором Ширинского районного суда от 01 октября 2019 г. К., ранее судимый, осужден по ст. 264.1 УК РФ, с применением правил ч. 4 ст. 69, 70 УК РФ к 6 месяцам лишения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 3 года с отбыванием основного наказания в исправительной колонии общего режима.

Проверив материалы дела, суд апелляционной инстанции в силу положений ст. 389.18 УПК РФ усмотрел основания для изменения приговора ввиду неправильного применения уголовного закона и чрезмерной мягкости назначенного наказания, указав следующее.

Согласно ч. 1 ст. 70 УК РФ при назначении наказания по совокупности приговоров к наказанию, назначенному по последнему приговору суда, частично или полностью присоединяется неотбытая часть наказания по предыдущему приговору суда.

Данные требования судом первой инстанции в полной мере не выполнены.

Как следует из материалов уголовного дела, К., ранее судим приговором мирового судьи судебного участка № 12 г. Абакана от 27 декабря 2016 г. по ст. 264.1 УК РФ к лишению свободы на срок 10 месяцев с лишением права заниматься определенной деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года 7 месяцев, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ окончательно к 10 месяцам лишения свободы со штрафом в размере 200000 рублей, с лишением права заниматься определённой деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 3 года, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в колонии-поселении.

Наказание в виде лишения свободы отбыто им 29 декабря 2017 года. Однако штраф, также назначенный в качестве основного наказания, в полном размере не уплачен.

Поскольку новое преступление совершено К. в период неотбытых основного и дополнительного наказаний по приговору от 27 декабря 2016 г., при наличии неотбытого наказания в виде штрафа данное наказание надлежит присоединить к назначенному наказанию по правилам ст. 70, ч. 2 ст. 71 УК РФ.

Приговор изменен по соответствующим доводам апелляционного представления государственного обвинителя.

Апелляционное постановление № 22-1500/2019 г.

Подобное нарушение допущено Абаканским городским судом по приговору от 08 ноября 2019 г. в отношении Ш., осужденного по ст. 264.1 УК РФ, без назначения обязательного дополнительного наказания, предусмотренного санкцией уголовно-правовой нормы, в виде лишением права заниматься определенной деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами. Приговор изменен с назначением осужденному данного вида наказания.

Апелляционное постановление № 22-1636/2019 г.

Суд не указал вид исправительного учреждения, где осужденному надлежит отбывать наказание, что повлекло изменение приговора в апелляционном порядке.

Приговором Сорского районного суда от 26 июня 2019 г. В. и Х. осуждены по п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ за кражу, то есть тайное хищение чужого имущества с банковского счета, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с причинением значительного ущерба гражданину. Приговор постановлен в порядке главы 40 УПК РФ.

В апелляционной жалобе осужденная В. просила изменить приговор, смягчив ей наказание.

Проверив материалы дела в полном объеме, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе, доводы сторон, судебная коллегия не усмотрела оснований к изменению приговора в части вида и размера наказания обоим осужденным, указав, что назначенное В. и Х. наказание в виде лишения свободы надлежаще мотивировано, суд привел убедительные основания, по которым пришел к выводу о том, что исправление осужденных невозможно без реального отбывания наказания в местах лишения свободы.

Также судебная коллегия признала правильными выводы в описательно-мотивировочной части приговора относительно вида исправительного учреждения, где осужденным надлежит отбывать наказание: В. – в исправительной колонии общего режима с учетом требований п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ, Х . - в исправительной колонии строгого режима с учетом требований п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Вместе с тем, учитывая, что в резолютивной части приговора при назначении наказания Х. суд не указал место отбывания наказания, судебная коллегия, руководствуясь положениями ст. 389.26 УПК РФ, изменила приговор, уточнив, что наказание в виде лишения свободы Х. надлежит отбывать в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционное постановление № 22-1137/2019 г.

ПРИМЕНЕНИЕ НОРМ

УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНА

Суд постановил приговор в отношении лица, анкетные данные которого не соответствуют материалам дела, что повлекло его отмену.

Приговором Ширинского районного суда Республики Хакасия от 17 июля 2019 г. Щ. осуждена по ч. 1 ст. 157 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 6 месяцев, в соответствии со ст. 73 УК РФ - условно с испытательным сроком 1 год.

В апелляционном представлении государственный обвинитель просил изменить приговор, поскольку в нарушение ст. 252, 304, 308 УПК РФ в приговоре неверно указано имя лица, в отношении которого рассмотрено уголовное дело, – Наталья, тогда как подсудимой по делу являлась Наталия.

Рассмотрев дело, суд апелляционной инстанции, согласно ст. 389.15, 389.17 УПК РФ, усмотрел основания для отмены приговора в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, указав следующее.

В соответствии с ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор суда признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства и основан на правильном применении уголовного закона.

Согласно ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Согласно п. 4 ст. 304 УПК РФ во вводной части приговора должны указываться фамилия, имя и отчество подсудимого, дата и место его рождения и иные данные о личности, имеющие значение для уголовного дела. В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 308 УПК РФ фамилия имя и отчество подсудимого указываются также в резолютивной части обвинительного приговора.

Указанные требования закона в отношении Щ. соблюдены не были, что ставит под сомнение правосудность состоявшегося судебного решения.

Из обвинительного заключения и протокола судебного заседания следует, что обвиняемая (подсудимая) по данному уголовному делу носит имя Наталия.

Между тем во вводной и в резолютивной части приговора указано лицо по имени Наталья, таким образом, признано виновным лицо, данные которого не соответствуют материалам дела. Суд первой инстанции не указал в итоговом документе точные данные о личности осужденной, то есть допустил существенное нарушение требований уголовно-процессуального закона, которое могло повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора по делу и в соответствии со ст. 389.17 УПК РФ является основанием для его отмены.

Принимая во внимание, что личность подсудимой (осужденной) в суде апелляционной инстанции была достоверно установлена, суд апелляционной инстанции вынес по делу новый обвинительный приговор, устранив вышеуказанное нарушение.

Апелляционное постановление № 22-1136/2019 г.

Выводы суда относительно фактических обстоятельств, квалификации инкриминируемого подсудимому деяния, вида и размера наказания, должны быть мотивированы. Невыполнение этих требований закона, как и требований о надлежащем извещении участвующих по делу лиц, является существенным нарушением, влекущим отмену приговора.

Приговором Абаканского городского суда от 27 августа 2019 г. постановленным в порядке главы 40 УПК РФ, К. осужден по ч. 3 ст. 160 УК РФ к штрафу в размере «1200000 (сто двадцать тысяч)» рублей.

Проверив материалы дела, судебная коллегия пришла к выводу об отмене приговора в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона, поскольку в нарушение ч. 8 ст. 316, ч. 4 ст. 7 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора не нашли отражения действия К. при описании обвинения, с которым согласился подсудимый. Суд указал в приговоре, что К. совершил преступные действия, состоящие более чем из 60 фактов растраты путем передачи вверенных ему топливных карт и продажи дизельного топлива лицам, не осведомленным о его преступных намерениях, обозначив их как «К.», «К.1», «П.», «П.», «П1.», «С.», «С.», «М.», «Ж.», «Ч.», что не позволило идентифицировать данных лиц, отличить их друг от друга, создало противоречия и неопределенность относительно установленных судом обстоятельств.

Признав К. виновным в хищении путем растраты, суд не привел в приговоре надлежащего описания его преступных действий в части объективной стороны преступления, хотя в обвинительном заключении указаны конкретные действия К., инкриминируемые ему органами предварительного расследования по каждому из фактов хищения.

Мотивов такого изменения обстоятельств обвинения в приговоре также не приведено.

Допущенное судом нарушение уголовно-процессуального закона при изложении описательно-мотивировочной части приговора не позволяет однозначно определить, за какие события и действия осужден К., и, соответственно, оценить обоснованность выводов суда о виновности и квалификации действий осужденного.

Также приговор содержал большое количество технических ошибок, нечитаемых символов и несвязных фраз, затрудняющих уяснение его действительного содержания.

Кроме того, назначая наказание в виде штрафа, суд указал его в размере «сто двадцать тысяч рублей», а в цифровом выражении «1200000», что создало неопределенность в выводах суда о том, какое наказание назначено виновному.

Судебная коллегия отметила, что приговор постановлен в особом порядке, при этом в материалах уголовного дела отсутствуют сведения о том, что потерпевший извещался о судебном заседании в установленные законом сроки и имел реальную возможность довести до суда свое мнение по вопросу возможности применения данной процедуры судопроизводства.

Приговор отменен с передачей материалов дела на новое судебное разбирательство.

Апелляционное определение № 22-1279/2019 г.

Проведение всего разбирательства дела в закрытом судебном заседании при отсутствии к тому оснований, предусмотренных ч. 2 ст. 241 УПК РФ, признано нарушением принципа гласности судопроизводства, которое повлекло отмену приговора.

Приговором Черногорского городского суда от 19 сентября 2019 года, постановленным в порядке главы 40 УПК РФ, Ц. осужден по ч. 1 ст. 157 УК РФ.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене данного приговора ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, выразившегося в необоснованном проведении закрытого судебного заседания, указав, что предусмотренная ч. 2 ст. 241 УПК РФ возможность проведения закрытого судебного заседания относится к числу правовых средств, используемых лишь в указанных в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ конституционно значимых целях. Такие цели при рассмотрении уголовного дела в отношении Ц. по ч. 1 ст. 157 УК РФ в особом порядке судом первой инстанции не обозначены, не установлены они и судом апелляционной инстанции. Основания проведения закрытого судебного заседания, предусмотренные ч. 2 ст. 241 УПК РФ, в рассматриваемом случае отсутствуют. Между тем уголовное дело рассмотрено судом первой инстанции в закрытом судебном заседании.

В соответствии с п. 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13 декабря 2012 года № 35 «Об открытости и гласности судопроизводства и о доступе к информации о деятельности судов» проведение всего разбирательства дела в закрытом судебном заседании при отсутствии к тому оснований, предусмотренных ч. 2 ст. 241 УПК РФ, является нарушением принципа гласности судопроизводства и влечет за собой отмену судебных постановлений в установленном законом порядке.

При таких обстоятельствах приговор суда не может быть признан соответствующим требованиям ст. 7 УПК РФ, поскольку не соответствует принципу законности.

Суд апелляционной инстанции отметил, что данные нарушения не устранимы в суде апелляционной инстанции, поскольку они затрагивают фундаментальные основы уголовного судопроизводства и влекут процессуальную недействительность самого производства по делу, препятствуют суду второй инстанции принять решение по существу. Указанные нарушения закона, допущенные судом первой инстанции, сопряжены с нарушением конституционного права гражданина на справедливое судебное разбирательство, исказили саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, и не могут быть восстановлены без отмены судебного акта. В силу характера допущенных нарушений, повлиявших на исход дела, их устранение в суде апелляционной инстанции невозможно и предполагает в соответствии с положениями ч. 1 ст. 389.22 УПК РФ повторное рассмотрение дела судом первой инстанции.

Приговор отменен с направлением дела на новое судебное разбирательство со стадии подготовки к судебному заседанию.

Апелляционное постановление № 22-1593/2019 г.

Аналогичные нарушения допущены Черногорским городским судом при рассмотрении уголовных дел в отношении К. по ч. 2 ст. 109 УК РФ, в отношении А. по ч. 1 ст. 232 УК РФ.

Апелляционные постановления № 22-1653/2019 г., № 22-1668/2019 г.

Отсутствие подписи должностного лица в обвинительном заключении повлекло отмену приговора с возвращением уголовного дела прокурору в порядке п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

По приговору Бейского районного суда от 09 августа 2019 г., постановленному в порядке главы 40 УПК РФ, Л. осуждена по ч. 2 ст. 109 УК РФ.

Проверив материалы дела и доводы апелляционной жалобы адвоката о суровости наказания, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене приговора по основанию, предусмотренному ст. 389.15, 389.17 УПК РФ, - в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, повлиявшими на исход дела.

Согласно ч. 6 ст. 220 УПК РФ после подписания следователем обвинительного заключения уголовное дело с согласия руководителя следственного органа немедленно направляется прокурору.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований настоящего Кодекса, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

В п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 28 от 22 декабря 2009 года "О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству", в редакции постановления № 11 от 15 мая 2018 года, сформулирована правовая позиция, согласно которой исключается возможность вынесения судебного решения в случаях, когда обвинительное заключение не согласовано с руководителем следственного органа.

Однако, как следует из материалов уголовного дела, следователь составил обвинительное заключение и без согласования с руководителем следственного органа вместе с уголовным делом направила его прокурору для утверждения обвинительного заключения, то есть допустил существенное нарушение требований уголовно-процессуального закона.

Суд первой инстанции не принял во внимание указанные нарушения, препятствующие рассмотрению уголовного дела по существу, провел судебное разбирательство и постановил обвинительный приговор.

Приговор суда отменен с возвращением уголовного дела прокурору.

Апелляционное постановление № 22-1307/2019 г.

Отсутствие в обвинительном акте указания на способ совершения преступления, а также на специальные правила, которые были нарушены лицом, повлекло отмену приговора с возвращением уголовного дела прокурору.

Приговором Сорского районного суда от 31 июля 2019 г. М. осужден по ст. 264.1 УК РФ.

Проверив материалы дела, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что приговор подлежит отмене, а уголовное дело - возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом по основанию ст. 389.17 УПК РФ, ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, указав следующее.

Диспозицией ст. 264.1 УК РФ установлена уголовная ответственность за управление автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством лицом, находящимся в состоянии опьянения, подвергнутым административному наказанию за управление транспортным средством в состоянии опьянения или за невыполнение законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения либо имеющим судимость за совершение в состоянии опьянения преступления, предусмотренного частями второй, четвертой или шестой статьи 264 УК РФ либо настоящей статьей.

В соответствии с п. 2 примечаний к ст. 264 УК РФ лицом, находящимся в состоянии опьянения, признается лицо, управляющее транспортным средством, в случае установления факта употребления этим лицом вызывающих алкогольное опьянение веществ, который определяется наличием абсолютного этилового спирта в концентрации, превышающей возможную суммарную погрешность измерений, установленную законодательством РФ об административных правонарушениях, или в случае наличия в организме этого лица наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов либо новых потенциально опасных психоактивных веществ, а также лицо, управляющее транспортным средством, не выполнившее законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения в порядке и на основаниях, предусмотренных законодательством РФ.

Таким образом, конструкция данной нормы предусматривает ответственность за управление транспортным средством как при употреблении вызывающих опьянение веществ, так и при отказе выполнить требование о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения.

Как следует из обвинительного акта, М. обвинялся в том, что в нарушение п. 2.7 Правил дорожного движения РФ управлял транспортным средством в состоянии опьянения, имея судимость за совершение преступлений, предусмотренных ст. 264.1 УК РФ. Действия М. органом дознания квалифицированы как управление автомобилем лицом, находящимся в состоянии опьянения, имеющим судимость за совершение преступления, предусмотренного ст. 264.1 УК РФ.

Вместе с тем обвинительный акт не содержит данных об установлении по делу факта употребления М. вызывающих алкогольное опьянение веществ, который определялся бы наличием абсолютного этилового спирта в концентрации, превышающей возможную суммарную погрешность измерений, установленную законодательством РФ об административных правонарушениях. Акт по результатам освидетельствования (медицинского освидетельствования) либо заключение экспертизы, которые могли бы рассматриваться как подтверждающие состояние опьянения М. и факт употребления им каких-либо веществ, вызвавших опьянение, в материалах уголовного дела отсутствуют.

Напротив, в уголовном деле имеются сведения об отказе М. от прохождения освидетельствования, а затем - и медицинского освидетельствования на состояние опьянения, что фактически и послужило основанием для привлечения его к уголовной ответственности.

Данное обстоятельство имеет определяющее значение для дела, поскольку характеризует способ совершения уголовно наказуемого деяния, подлежит доказыванию в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 73 УК РФ и оценке с учетом проверки законности требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования и соблюдения соответствующих порядка и оснований, установленных законодательством Российской Федерации.

В нарушение ст. 225 УПК РФ сведения о невыполнении М. требования должностного лица ОГИБДД о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения, т.е. об обстоятельстве, характеризующем способ совершения преступления и имеющем значение для дела, в обвинительном акте не указаны.

Отсутствие в обвинительном акте названных сведений, как и сведений о том, в нарушение каких норм действовал М., нарушает право на защиту обвиняемого, который в соответствии с ч. 4 ст. 47 УПК РФ вправе знать, в чем обвиняется, и защищаться любыми не запрещенными уголовно-процессуальным законом способами.

Судом первой инстанции, постановившим обвинительный приговор, нарушениям, допущенным органом дознания, оценка не дана.

При таких обстоятельствах приговор суда отменен, а уголовное дело в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ возвращено прокурору для устранения допущенных нарушений.

Апелляционное постановление № 22-1320/2019 г.

Суд первой инстанции пришел к ошибочному выводу о том, что обвинительный акт по делу составлен и утвержден за пределами срока дознания.

Постановлением Абаканского городского суда от 11 июня 2019 года уголовное дело в отношении З., обвиняемого по ч. 1 ст. 228 УК РФ, возвращено прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий рассмотрения его судом. Суд указал на нарушение уголовно-процессуального закона, выразившееся в том, что при возвращении уголовного дела дознавателю прокурором не принималось решений, указанных в ст. 226 УПК РФ, не выносилось решений о возобновлении дознания и установлении его срока. Таким образом, обвинительный акт по делу составлен и утверждён за пределами срока дознания.

Однако судом не учтено, что согласно ч. 1 ст. 223 УПК РФ предварительное расследование в форме дознания производится в порядке, установленном главами 21, 22 и 24 - 29 настоящего Кодекса, с изъятиями, предусмотренными настоящей главой (главой 32).

По общему правилу, установленному ч. 2 ст. 162 УПК РФ, в срок предварительного следствия включается время со дня возбуждения уголовного дела и до дня его направления прокурору с обвинительным заключением или постановлением о передаче уголовного дела в суд для рассмотрения вопроса о применении принудительных мер медицинского характера либо до дня вынесения постановления о прекращении производства по уголовному делу.

Как следует из материалов дела, постановлением заместителя прокурора было отказано в даче согласия дознавателю на возбуждение перед судом ходатайства о прекращении уголовного дела в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа, материалы уголовного дела возвращены для производства дознания, после чего по делу составлен обвинительный акт, утверждённый прокурором.

Таким образом, изначально уголовное дело прокурору с обвинительным актом не направлялось, в связи с чем вывод суда, что прокурор при возвращении дела в орган дознания не принял одно из предусмотренных ст. 226 УПК РФ решений, не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

Постановление суда отменено с передачей материалов дела на новое судебное разбирательство.

Апелляционное постановление № 22-929/2019 г.

Постановление о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ отменено, так как суд пришёл к ошибочному выводу о наличии препятствий для рассмотрения дела по существу.

Постановлением Усть-Абаканского районного суда от 24 июня 2019 г. уголовное дело в отношении Л., обвиняемого по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, возвращено прокурору для устранения препятствий рассмотрения его судом на основании ст. 237 УПК РФ.

Проверив материалы дела, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене обжалуемого постановления ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела и существенного нарушения уголовно-процессуального закона, указав следующее.

В соответствии с требованиями ст. 237 УК РФ возвращение уголовного дела прокурору может иметь место в случаях, когда существенное нарушение закона, допущенное на досудебной стадии, не может быть устранено в ходе судебного разбирательства и устранение таких нарушений не связано с восполнением неполноты предварительного расследования.

В силу ст. 218 УПК РФ по окончании ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела составляется протокол в соответствии со ст. 166 и 167 УПК РФ. В протоколе указываются даты начала и окончания ознакомления с материалами уголовного дела, заявленные ходатайства и иные заявления, делается запись о разъяснении обвиняемому его права, предусмотренного ч. 5 ст. 217 настоящего Кодекса, и отражается его желание воспользоваться этим правом или отказаться от него.

Из материалов уголовного дела следует, что по окончании предварительного расследования обвиняемый Л. и его адвокат ознакомлены с материалами дела, о чем собственноручно расписались в протоколе, высказались о нежелании применения положений ч. 5 ст. 217 УПК РФ. Ни обвиняемый, ни защитник не заявляли о нарушении прав при производстве данного следственного действия, ограничении во времени ознакомления с материалами дела. Указанные обстоятельства подтверждены подсудимым и защитником в судебном заседании 29 апреля 2019 года.

В судебном заседании 18 июня 2019 года Л., подтвердив свое ознакомление со всеми материалам, обратил внимание суда на нарушение своих прав, заявив, что фактически знакомился с материалами уголовного дела раздельно с адвокатом, ходатайствовал о возвращении дела прокурору.

Возвращая уголовное дело прокурору, суд сослался на фактически раздельное ознакомление обвиняемого и защитника с материалами дела, расценив это как нарушение права на защиту, так как Л. ходатайствовал о совместном с защитником ознакомлении с материалами дела.

Вместе с тем указанные обстоятельства не свидетельствуют о существенном нарушении требований норм УПК РФ, поскольку невыполнение органами расследования возложенной на них задачи по реализации обвиняемым прав, предусмотренных ст. 217 УПК РФ, влечет возвращение дела прокурору лишь в случае невозможности судом самостоятельно устранить допущенные нарушения.

Исходя из положений уголовно-процессуального законодательства, суд на любой судебной стадии вправе предоставить стороне возможность ознакомления с материалами дела, определив разумные сроки, с учетом объема материалов дела. Таким образом, оснований для вывода о наличии неустранимого нарушения у суда не имелось, поскольку право обвиняемого может быть восстановлено в процессе судебного разбирательства.

Возвращение уголовного дела для устранения указанных недостатков влечет затягивание рассмотрения уголовного дела, нарушение законных прав и интересов граждан, в том числе и права на рассмотрение уголовного дела в разумный срок.

Кроме того, отменяя постановление, суд апелляционной инстанции отметил, что выводы суда о возвращении дела прокурору обоснованы материалами, которые в судебном заседании не оглашались, а само обжалуемое постановление вынесено без удаления в совещательную комнату. Указанные обстоятельства свидетельствуют о нарушении судом ст. 240, ч. 2 ст. 256 УПК РФ.

Апелляционное постановление № 22-1008/2019 г.

Ненадлежащее разъяснение прав частному обвинителю и непринятие мер к выяснению причин его неявки в судебное заседание повлекло отмену постановления о прекращении уголовного дела.

Постановлением Усть-Абаканского районного суда от 17 сентября 2019 г. уголовное дело в отношении Ч., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 116 УК РФ, прекращено по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24, ч. 3 ст. 249 УПК РФ, в связи с отсутствием в деянии состава преступления по причине неявки в судебное заседание частного обвинителя.

Не согласившись с принятым решением, частный обвинитель Т. обжаловала его в апелляционном порядке, указав, что в судебное заседание опоздала на 10 минут из-за задержки общественного транспорта. Однако суд первой инстанции не предпринял никаких мер для выяснения причин ее опоздания и вынес незаконное постановление, которое просила отменить, уголовное преследование в отношении Ч. возобновить.

Суд апелляционной инстанции, проверив материалы дела, пришел к выводу об отмене обжалуемого постановления по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 3 ст. 249 УПК РФ по уголовным делам частного обвинения неявка потерпевшего без уважительных причин влечет за собой прекращение уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, - за отсутствием в деянии состава преступления.

По правовому смыслу указанной выше нормы закона, основанием для прекращения уголовного дела является не формальная неявка потерпевшего в судебное заседание, а такая неявка, которая свидетельствует о нежелании выполнения частным обвинителем своей функции по осуществлению уголовного преследования.

Из материалов дела следует, что частный обвинитель Т. обратилась в суд с заявлением о привлечении к уголовной ответственности Ч., по делу проведено собеседование и три судебных заседания, в каждое из которых Т. являлась и активно отстаивала свою позицию частного обвинителя.

Принимая обжалуемое решение, суд ограничился лишь формальной констатацией факта неявки частного обвинителя в судебное заседание, что, по мнению суда апелляционной инстанции, без соответствующей проверки причин отсутствия Т., с учетом ее позиции, продемонстрированной в предыдущих судебных заседаниях, не позволяло суду сделать однозначный вывод об отказе частного обвинителя от обвинения.

Сведений о принятии судом мер к установлению причин неявки частного обвинителя Т. в судебное заседание материалы дела не содержат, как не содержат сведений о разъяснении судом частному обвинителю положений ч. 3 ст. 249 УПК РФ о том, что по уголовным делам частного обвинения неявка потерпевшего без уважительных причин влечет за собой прекращение уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ - за отсутствием в деянии состава преступления.

Апелляционное постановление № 22-1435/2019 г.

ИНЫЕ ВОПРОСЫ, РАЗРЕШАЕМЫЕ ПРИ ПОСТАНОВЛЕНИИ ПРИГОВОРА

Компенсация морального вреда, причинённого несовершеннолетнему потерпевшему в результате преступления, взыскивается в денежной форме в пользу законного представителя, действующего в интересах несовершеннолетнего.

По приговору Алтайского районного суда Республики Хакасия от 27 июня 2019 г. К. осужден по ч. 1 ст. 134 УК РФ за преступление в отношении несовершеннолетней К.Е.

Приговором суда с осужденного в пользу несовершеннолетней потерпевшей взыскана компенсация морального вреда в денежной форме.

Рассмотрев дело в апелляционном порядке, суд апелляционной инстанции признал правильным вывод суда о том, что в результате совершенного преступления потерпевшей причинен моральный вред, который подлежит компенсации в денежной форме согласно требованиям ст. 151, 1064, 1101 ГК РФ.

Вместе с тем, указывая в резолютивной части приговора на взыскание компенсации морального вреда в пользу несовершеннолетней потерпевшей, суд не учел, что в силу положений ст. 21, 26 ГК РФ потерпевшая К.Е., 2004 года рождения, не обладает полной дееспособностью, в связи с чем к участию в деле привлечен ее законный представитель, подписавший исковое заявление, который, согласно ст. 44 УПК РФ, признан по делу гражданским истцом, действующим в интересах потерпевшей.

При таких обстоятельствах приговор суда в части гражданского иска отменен по основанию, предусмотренному п. 2 ст. 389.15, ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ, с вынесением нового решения о взыскании с К. компенсации морального вреда, причиненного несовершеннолетней потерпевшей К.Е., в пользу законного представителя – Н., действующей в интересах несовершеннолетней К.Е.

Апелляционное постановление № 22-1029/2019 г.

Необоснованное применение конфискации повлекло изменение приговора.

Приговором Аскизского районного суда от 01 августа 2019 г. У. и Л. осуждены по ч. 4 ст. 159 УК РФ (35 преступлений), ч. 3 ст. 159 УК РФ, к лишению свободы.

Рассмотрев дело в апелляционном порядке по апелляционным жалобам стороны защиты, судебная коллегия изменила обжалуемый приговор в связи с нарушением требований уголовно-процессуального закона в части конфискации имущества.

Так, в отношении арестованного по уголовному делу имущества – объектов недвижимости (зданий, земельных участков), а также транспортных средств, принадлежащих осужденным и иному лицу, судом первой инстанции принято решение конфисковать, обратить взыскание на указанное имущество в счет возмещения гражданских исков потерпевших, оставшуюся часть обратить в доход государства.

Вместе с тем, согласно пп. «а», «б» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, конфискации, то есть принудительному и безвозмездному изъятию и обращению в собственность государства, подлежат деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступлений, в число которых не входят деяния, предусмотренные ст. 159 УК РФ, а также имущество, в которое было прекращено или преобразовано имущество, полученное в результате указанных преступлений.

Таким образом, конфискация, а именно обращение взыскания в счет возмещения гражданских исков потерпевших и обращение в доход государства оставшейся части имущества, приобретенного на похищенные в результате совершения преступлений, предусмотренных ст. 159 УК РФ, средства, противоречит требованиям ч. 1 ст. 104.1 УК РФ.

Изложенные нарушения признаны существенными и повлекли изменение приговора в данной части путем исключения решения о конфискации имущества.

Апелляционное определение № 22-1356/2019 г.

Приговор изменен с увеличением размера компенсации морального вреда и отменен в части процессуальных издержек в связи с нарушением процедуры судопроизводства.

Приговором Бейского районного суда от 28 июня 2019 г. Н. осужден по ч. 1 ст. 119 УК РФ к лишению свободы на срок 8 месяцев, по ч. 1 ст. 131 УК РФ к лишению свободы на срок 4 года, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года 5 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

В апелляционных жалобах осужденный и защитник просили отменить приговор, оспаривая виновность Н., а также считая назначенное наказание чрезмерно суровым. Потерпевшая Б. в апелляционной жалобе высказывалась о чрезмерной мягкости назначенного Н. наказания.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, заслушав стороны, пришла к выводу, что суд первой инстанции правильно установил фактические обстоятельства дела и квалифицировал действия Н. по ч. 1 ст. 131 УК РФ.

Оснований для назначения Н. более строгого наказания по жалобе потерпевшей судебная коллегия не усмотрела, изменив приговор в части разрешения гражданского иска потерпевшей Б. о компенсации морального вреда, причиненного ей преступными действиями осужденного с увеличением размера компенсации с 200 000 до 300000 рублей.

Этот же приговор отменен в части взыскания с Н. процессуальных издержек, поскольку, как видно из протокола судебного заседания, в суде первой инстанции вопрос о процессуальных издержках не обсуждался, мнение осужденного о возможности возмещения им процессуальных издержек не выяснялось. Таким образом, судом не были исследованы вопросы, подлежащие выяснению при принятии решения, было нарушено право Н. в данной части на справедливое судебное разбирательство. Судебная коллегия отменила приговор с направлением дела в этой части на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Апелляционное определение № 22-1150/2019 г.

СУДЕБНЫЕ РЕШЕНИЯ В ПОРЯДКЕ СУДЕБНОГО КОНТРОЛЯ

Постановление суда о продлении обвиняемому срока содержания под стражей свыше 6 месяцев признано необоснованным и отменено.

Постановлением Абаканского городского суда от 06 сентября 2019 г. в отношении М., обвиняемого по пп. «а», «в», «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, продлен срок содержания под стражей на 1 месяц, а всего до 7 месяцев.

Проверив материалы дела по апелляционной жалобе обвиняемого, суд апелляционной инстанции указал, что судом не выполнены требования ч. 2 ст. 109 УПК РФ о продлении срока содержания под стражей свыше 6 месяцев лишь в случае особой сложности уголовного дела.

Ходатайство органа предварительного расследования о продлении срока содержания под стражей обвиняемого М. свыше 6 месяцев доводов об особой сложности уголовного дела не содержало.

Следователь в судебном заседании в обоснование особой сложности уголовного дела привел доводы о неустановлении местонахождения свидетеля С., с которой необходимо провести очные ставки.

Принимая решение о продлении срока содержания под стражей, суд в постановлении указал о том, что уголовное дело представляет особую сложность, что подтверждается представленными материалами. Однако обоснований сделанного вывода также не привел.

Вместе с тем из представленных материалов следовало, что уголовное дело было возбуждено и расследовалось по одному преступлению - хищению сотового телефона и денег в сумме 500 рублей, обвинение предъявлено М. и П., опознанным потерпевшим, которые были задержаны и допрошены. Очевидец преступления – свидетель С. также допрошена.

Каких-либо сведений о том, что для установления обстоятельств преступления и его правовой квалификации требовалось и было проведено значительное количество следственных действий, которые по объективным причинам не могли быть выполнены до истечения шестимесячного срока содержания под стражей М., материалы не содержали, а необходимость очной ставки между обвиняемыми и свидетелем С. об особой сложности уголовного дела не свидетельствует.

Постановление суда отменено в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам, установленным судом, на основании п. 1 ст. 389.15, п. 1 ст. 389.16 УПК РФ, с вынесением нового решения об отказе в продлении М. срока содержания под стражей.

Апелляционное постановление № 22-1302/2019 г.

Постановление суда об объявлении подсудимого в розыск и избрании ему меры пресечения в виде заключения под стражу признано необоснованным и отменено.

Постановлением Усть-Абаканского районного суда от 02 июля 2019 г. приостановлено производство по уголовному делу в отношении М. по ч. 1 ст. 232, ч. 2 ст. 228 УК РФ, М. объявлен в розыск с избранием ему меры пресечения в виде заключения под стражу.

Не согласившись с постановлением, подсудимый обжаловал его в апелляционном порядке, указав, что он сообщал суду о причине неявки в судебное заседание по состоянию здоровья.

По результатам рассмотрения апелляционной жалобы суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене постановления по основаниям, предусмотренным ст. 389.16 и 389.17 УПК РФ - несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела и существенное нарушение уголовно-процессуального закона, указав следующее.

Как следует из материалов дела, в суд первой инстанции представлена справка, согласно которой по результатам осмотра фельдшером М. был поставлен диагноз: инфекция, подтверждающая доводы об уважительности причины неявки М. в судебное заседание. Кроме того, до начала судебного заседания подсудимый через гражданку Л. уведомил суд о невозможности своей явки по причине болезни.

При таких обстоятельствах вывод суда об уклонении подсудимого от явки в суд является предположительным и не соответствует материалам дела.

Не соответствует представленным материалам вывод суда о том, что М. скрылся и местонахождение его неизвестно, поскольку все судебные повестки вручены ему по месту жительства, и в рапорте судебного пристава указан тот же адрес проживания М., по которому в момент визита судебного пристава подсудимый временно отсутствовал.

При указанных обстоятельствах выводы суда о том, что подсудимый М. умышленно уклоняется от суда, скрылся, признаны необоснованными, а решение суда о приостановлении производства по уголовному делу - незаконным, что повлекло отмену обжалованного решения и освобождение подсудимого из-под стражи.

Апелляционное постановление № 22-1093/2019 г.

По аналогичным основаниям отменено постановление Усть-Абаканского районного суда от 02 июля 2019 г. о приостановлении производства по делу, объявлении в розыск и избрании меры пресечения в виде заключения под стражу по уголовному делу по обвинению М. по ч. 1 ст. 232 УК РФ.

Апелляционное постановление № 22-1094/ 2019 г.

Особенности конструкции состава преступления не могут служить основанием для сужения или исключения случаев применения предусматриваемых уголовно-процессуальным законом мер процессуального принуждения, направленных на обеспечение судопроизводства в установленном порядке.

Постановлением Абаканского городского суда от 30 октября 2019 г. в отношении С., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 264.1 УК РФ, отказано в удовлетворении ходатайства дознавателя об избрании меры пресечения в виде запрета определенных действий, а именно управления автомобилем, трамваем, либо другим механическим транспортным средством.

Рассмотрев материалы дела по апелляционному представлению прокурора, не согласившегося с данным решением, суд апелляционной инстанции обжалуемое постановление отменил по основанию, предусмотренному ст. 389.16 УПК РФ, - ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, указав следующее.

В соответствии с ч. 1 ст. 105.1 УПК РФ запрет определенных действий в качестве меры пресечения избирается по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения и заключается в возложении на подозреваемого или обвиняемого обязанностей своевременно являться по вызовам дознавателя, следователя или в суд, соблюдать один или несколько запретов, предусмотренных ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, а также в осуществлении контроля за соблюдением возложенных на него запретов.

Суд первой инстанции указал, что наложение на С. запрета на управлением автомобилем либо другим механическим транспортным средством не будет являться обоснованным, поскольку такой запрет уже возложен на С. по приговору мирового судьи по другому уголовному делу, по которому он лишен права управления транспортными средствами на срок 2 года.

Однако, исходя из диспозиции ст. 264.1 УК РФ, субъектом данного преступления является лицо, подвергнутое административному наказанию по ст. 12.8, 12.26 КоАП РФ либо имеющее судимость за преступления, предусмотренные чч. 2, 4, 6 ст. 264, ст. 264.1 УК РФ. Каждая из указанных норм предусматривает обязательное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, и на момент привлечения к уголовной ответственности подозреваемый (обвиняемый) в совершении данного преступления в обязательном порядке подвергнут указанному наказанию.

Вместе с тем особенности конструкции состава преступления, предусмотренного ст. 264.1 УК РФ, не могут служить основанием для сужения или исключения случаев применения предусматриваемых уголовно-процессуальным законом мер процессуального принуждения, направленных на обеспечение судопроизводства в установленном порядке, в том числе запрета на управление автомобилем и иным транспортным средством, предусмотренного п. 6 ч. 6 ст.105.1 УПК РФ.

Данное обстоятельство судом первой инстанции не учтено, что существенно повлияло на его выводы, в связи с чем постановление отменено с прекращением производства по ходатайству дознавателя, поскольку предварительное расследование к моменту апелляционного рассмотрения уже было завершено.

Апелляционное постановление № 22-1573/2019 г.

Постановление суда первой инстанции изменено с исключением указания на запрет обвиняемой пользоваться имуществом, на которое наложен арест.

Постановлением Абаканского городского суда от 28 марта 2019 г. принято решение о наложении ареста на имущество Б., обвиняемой по ч. 4 ст. 159 УК РФ: косилку и два трактора, запрещено распоряжаться и пользоваться указанным имуществом.

В апелляционной жалобе обвиняемая Б. не согласилась с постановлением суда, указав, что принимает все меры для сохранности имущества, соблюдает технические рекомендации по эксплуатации, каких-либо мер к сокрытию имущества не предпринимает.

Суд апелляционной инстанции, проверив материалы дела, признал, что ходатайство следователя о наложении ареста на имущество обвиняемой отвечает требованиям закона, а представленные в суд материалы подтверждают изложенные в ходатайстве доводы.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции указал, что согласно ч. 2 ст. 115 УПК РФ наложение ареста на имущество состоит в запрете, адресованном собственнику или владельцу имущества, распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им, а также в изъятии имущества и передаче его на хранение.

Таким образом, установление запрета распоряжаться имуществом при наложении на него ареста прямо вытекает из положений закона, в то время как запрет пользоваться этим имуществом устанавливается в случае необходимости и, по смыслу закона, требует самостоятельной мотивировки.

Однако, ни в ходатайстве следователя, ни в постановлении суда не приведено мотивов, по которым следовало бы признать необходимым установление запрета на пользование транспортными средствами и косилкой, на которые наложен арест.

С учетом изложенного указание об установлении названного запрета исключено из обжалуемого постановления.

Апелляционное постановление № 22-905/2019 г.

Постановление суда о признании законным производства обыска без получения судебного решения отменено в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Постановлением Абаканского городского суда от 14 июня 2019 г. производство обыска в жилище обвиняемого К. без получения судебного решения в случае, не терпящем отлагательства, признано законным.

Рассмотрев дело по апелляционной жалобе обвиняемого, суд апелляционной инстанции установил, что обжалуемое судебное решение принято без учета разъяснений, содержащихся в п. 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01 июня 2017 года № 19 «О практике рассмотрения судами ходатайств о производстве следственных действий, связанных с ограничением конституционных прав граждан», согласно которым при наличии ходатайства лица, конституционное право которого было ограничено следственным действием, произведенным в случае, не терпящем отлагательства, его защитника, представителя и законного представителя, а также иных заинтересованных лиц им должна быть обеспечена возможность участия в проверке судом законности такого следственного действия по правилам части 5 статьи 165 УПК РФ, а также возможность обжалования принятого по результатам проверки судебного решения. В этих целях они извещаются о месте, дате и времени судебного заседания, им направляется копия судебного решения.

Как следует из материалов дела, меры по уведомлению обвиняемого и его защитника о судебном заседании судом не принимались, вопросы уведомления и обеспечения участия в судебном заседании обвиняемого как лица, конституционное право которого было ограничено следственным действием, его защитника, согласно протоколу судебного заседания, не обсуждались.

Таким образом, обвиняемый и адвокат были лишены права на участие в судебном заседании и права довести до суда свою позицию по подлежащим обсуждению вопросам, что является нарушением уголовно-процессуального закона, которое могло повлиять на исход дела.

Постановление суда первой инстанции отменено.

Апелляционное постановление № 22-966/2019 г.

Постановление суда о признании обыска законным отменено, поскольку суд не учел ряд существенных для дела обстоятельств, оставил без внимания многочисленные нарушения норм УПК РФ, допущенные на предварительном следствии.

Постановлением Абаканского городского суда от 08 октября 2019 г. признано законным производство обыска в жилище подозреваемого Б. без судебного решения в случае, не терпящем отлагательства.

Рассмотрев материал по апелляционной жалобе защитника, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене обжалуемого постановления исходя из следующего.

В соответствии с требованиями ч. 1 ст. 182 УПК РФ основанием для производства обыска является наличие достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у кого-либо лица могут находиться предметы или документы, которые могут иметь значение для уголовного дела.

Обыск в жилище производится на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном ст. 165 УПК РФ.

Согласно ч. 5 ст. 165 УПК РФ в исключительных случаях, когда производство обыска в жилище не терпит отлагательства, обыск может быть произведен на основании постановления следователя без получения судебного решения. В этом случае следователь или дознаватель не позднее 3 суток с момента начала производства следственного действия уведомляет судью и прокурора о производстве следственного действия (с приложением соответствующих документов).

Как следует из представленных в суд материалов, после возбуждения уголовного дела следователь вынес постановление о производстве обыска в случаях, не терпящих отлагательства, в жилище подозреваемого Б., указав на наличие оснований полагать, что в квартире могут находиться наркотические средства, предметы и документы, имеющие значение для расследования уголовного дела. На основании письменного поручения следователя оперативным сотрудником произведен обыск, о чем составлен соответствующий протокол.

Суд, исследовав представленные материалы, соглашаясь с обоснованностью доводов следователя, пришел к выводу о законности произведенного следственного действия.

Однако, по смыслу закона, исходя из положений ч. 5 ст. 165 УПК РФ, судебной проверке подлежат как законность решения следователя о производстве следственного действия, так и соблюдение норм уголовно-процессуального закона при его производстве. В частности, необходимо убедиться, что имелись обстоятельства, свидетельствующие о необходимости безотлагательного производства следственного действия, следователем соблюден порядок принятия такого решения, а также что в ходе следственного действия не нарушены требования уголовно-процессуального закона. (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 01.06.2017 № 19 "О практике рассмотрения судами ходатайств о производстве следственных действий, связанных с ограничением конституционных прав граждан (статья 165 УПК РФ)".

С учетом требований ст. 7 УПК РФ постановление следователя о производстве обыска, как и судебное решение по результатам проверки его законности должны быть обоснованными, мотивированными и содержать ссылки на фактические данные, свидетельствующие о наличии исключительных обстоятельств, требующих производства следственного действия, связанного с ограничением конституционных прав граждан, без судебного решения.

Таких фактических данных постановление следователя не содержит, а приведенное в постановлении безмотивное и неконкретизированное утверждение о том, что «промедление в принятии решения о производстве обыска может повлечь за собой утрату доказательств и другие негативные последствия», не может рассматриваться как достаточное обоснование решения, влекущего ограничение конституционных прав подозреваемого.

Проверяя законность обыска, суд первой инстанции не дал должной оценки данному обстоятельству, формально согласившись с постановлением и продублировав довод следователя о том, что несвоевременность производства обыска могла привести к утрате предметов и документов, имеющих значение для дела.

Кроме того, судом оставлены без внимания и оценки доводы стороны защиты об отсутствии необходимости безотлагательного производства обыска с учетом времени фактического задержания Б.

Какие-либо обстоятельства в обоснование вывода о том, что спустя 19 часов после задержания Б. сохранялась необходимость безотлагательного обыска в жилом помещении, где он проживал со своей бабушкой, следователем не приведены и судом не установлены.

Более того, как видно из протокола судебного заседания, следователь прямо указал на то, что необходимость производства обыска обусловлена вечерним временем принятия соответствующего решения. Судом данное заявление также не оценено. Между тем вечернее время само по себе не может служить основанием для лишения граждан установленных законом гарантий и проведения обыска в жилище без судебного решения, которое обеспечивает в ходе предварительного расследования соблюдение конституционных прав подозреваемого (обвиняемого) и других лиц, проживающих в жилом помещении.

Ссылка следователя в судебном заседании на то, что уголовное дело возбуждено лишь в 17 часов, также не может быть принята во внимание для обоснования неотложности обыска. Сведений о наличии каких-либо препятствий для своевременного возбуждения уголовного дела в материалах дела не имеется. При этом следует учесть, что в соответствии с п. 13 ч. 1 ст. 13 Федерального закона «О полиции» от 07.02.2011 № 3-ФЗ (ред. от 16.10.2019), сотрудники полиции вправе доставлять граждан в служебное помещение территориального органа полиции и иные помещения в целях решения вопроса о задержании гражданина (при невозможности решения данного вопроса на месте), установления личности гражданина и т.п., - с составлением протокола в порядке, установленном частями 14 и 15 ст. 14 этого же Федерального закона. В этом случае составляется протокол об административном задержании либо задержании в порядке ст. 92 УПК РФ с соблюдением соответствующих сроков. Согласно положениям ст. 92, 144, 146, 156 УПК РФ в их взаимосвязи, протокол о задержании подозреваемого должен быть составлен после возбуждения уголовного дела, но в срок не более 3 часов после доставления подозреваемого в орган дознания.

Как указано выше, Б. фактически был задержан накануне в ночное время, после чего доставлен в орган дознания, где и выявлены (в ходе личного досмотра и получения объяснений) признаки преступления, послужившие основанием для возбуждения уголовного дела.

Отсутствие надлежащего взаимодействия между оперативными службами полиции и органом дознания, которое бы обеспечивало своевременность решения вопроса о возбуждении уголовного дела, не может рассматриваться как допускающее возможность отступления от требований закона.

При таких обстоятельствах постановление суда отменено в соответствии со ст. 389.15, 389.17 УПК РФ в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, с вынесением нового решения о признании обыска незаконным.

Апелляционное постановление № 22-1469/2019 г.

Постановление об удовлетворении ходатайства следователя о помещении подозреваемого в психиатрический стационар для производства стационарной психолого-психиатрической экспертизы отменено, так как судом первой инстанции не разрешены все необходимые процессуальные вопросы.

Постановлением Усть-Абаканского районного суда от 28 ноября 2019 г. в отношении Л., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 УК РФ, удовлетворено ходатайство следователя о помещении его в психиатрический стационар для производства стационарной психолого-психиатрической экспертизы на 30 суток.

Проверив материалы дела по апелляционной жалобе стороны защиты, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене постановления по основанию, предусмотренному ст. 389.15 УПК РФ, - ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, указав, что в материалах дела отсутствуют необходимые сведения о причастности подозреваемого к предполагаемому преступлению, кроме того, в нарушение требований ч. 3 ст. 313 УПК РФ судом не рассмотрен вопрос о принятии мер по охране имеющегося у подозреваемого имущества и неблагоустроенного жилья, остающегося без присмотра.

Данный вопрос подлежал рассмотрению одновременно с вынесением постановления о помещении подозреваемого в психиатрический стационар для проведения стационарной судебно-психиатрической экспертизы.

Постановление отменено с передачей материалов дела на новое судебное рассмотрение.

Апелляционное постановление № 22-1700/2019 г.

СУДЕБНЫЙ ПОРЯДОК РАССМОТРЕНИЯ ЖАЛОБ

(ст. 125 УПК РФ)

Невыполнение судом первой инстанции требований ст. 125 УПК РФ о проверке законности и обоснованности решения должностного лица об отказе в возбуждении уголовного дела повлекло отмену постановления суда с вынесением нового решения об удовлетворении жалобы.

Постановлением Саяногорского городского суда от 13 сентября 2019 г. жалоба К., поданная в порядке ст. 125 УПК РФ на постановление ст. следователя СО ОМВД России по г. Саяногорску от 11 февраля 2019 г. об отказе в возбуждении уголовного дела, оставлена без удовлетворения.

Суд первой инстанции пришел к выводу о законности и обоснованности постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, указав, что оно вынесено в установленный срок, уполномоченным лицом, после проведения необходимой проверки, результаты которой наряду с обстоятельствами, послужившими основанием к принятию решения об отказе в возбуждении уголовного дела, в постановлении изложены, требования ст. 144-145, 148 УПК РФ соблюдены.

В отношении доводов К., изложенных в жалобе, поданной в порядке ст. 125 УПК РФ, суд пришел к выводам, что обязанность анализировать материалы проверки и дать им оценку лежит на следователе.

Суд апелляционной инстанции с такими выводами суда первой инстанции не согласился и, обсудив доводы апелляционной жалобы адвоката в интересах заявителя, счел их заслуживающими внимания, а постановление суда первой инстанции - подлежащим отмене, поскольку суд первой инстанции фактически не проверил доводы жалобы заявителя К. и сделал не соответствующие фактическим обстоятельствам дела выводы о законности и обоснованности постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

В соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК РФ постановления следователя должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

Постановление является обоснованным, если выводы следователя, в данном случае об отсутствии в деянии состава преступления, подтверждаются полученными в ходе проверки сведениями.

Вместе с тем постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 11 февраля 2019 г. данным требованиям не отвечает, поскольку в нем не указано, на основании каких пояснений, документов или иных источников получения сведений следователь пришел к выводам об обстоятельствах, изложенных в постановлении, не приведя эти сведения.

Соответствующим доводам заявителя, приведенным в жалобе в порядке ст. 125 УПК РФ, судом оценки не дано.

Кроме того, законность постановления об отказе в возбуждении уголовного дела подразумевает, в том числе вынесение постановления надлежащим должностным лицом с точки зрения территориальной подследственности, то есть по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления (ст. 152 УПК РФ).

Однако из постановления следователя об отказе в возбуждении уголовного дела и представленного с судебными материалами отказного материала КУСП № 1132, исследованного судом первой инстанции, невозможно установить место совершения деяния, содержащего признаки преступления.

При этом после вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела к отказному материалу приобщено объяснение К., исследованное в судебном заседании апелляционной инстанции, согласно которому К. передал и перечислил денежные средства Ф. в г. Абакане, территория которого не относится к территориальной подследственности СО ОМВД России по г. Саяногорску.

Постановление суда отменено с принятием нового решения об удовлетворении жалобы К., признании постановления об отказе в возбуждении уголовного дела незаконным и необоснованным.

Апелляционное постановление № 22-1419/2019 г.

Судом первой инстанции сделаны необоснованные выводы об отказе в приеме, возвращении заявителям жалоб, поданных в порядке ст. 125 УПК РФ.

Постановлением Абаканского городского суда от 9 ноября 2019 г. заявителю Г. возвращена для устранения недостатков жалоба, поданная в порядке ст. 125 УПК РФ о признании незаконным бездействия прокуратуры РХ и прокуратуры г. Черногорска, выразившемся в том, что по ее заявлению о преступлении не была инициирована и проведена доследственная проверка.

Жалоба возвращена заявителю по мотивам того, что из жалобы невозможно определить, в чем выразилось бездействие должностных лиц прокуратуры Республики Хакасия, и какое именно бездействие, какого должностного лица обжалуется. Одновременно суд установил, что проверка по заявлению Г. о преступлении была проведена, а также отметил, что рассмотрение жалобы на бездействие прокуратуры г. Черногорска «не входит в компетенцию Абаканского городского суда».

Суд апелляционной инстанции указанное постановление отменил в соответствии ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в судебном решении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, а также существенного нарушения уголовно-процессуального закона, указав, что в жалобе заявителя указано, в чем именно заключается обжалуемое бездействие и каких должностных лиц.

Вывод суда первой инстанции о необходимости возврата жалобы заявителю по основанию того, что жалоба не содержит необходимых сведений, позволяющих определить предмет обжалования, не соответствует содержанию жалобы, где указаны все данные сведения. Кроме того, как следует из постановления, суд допустил суждения, касающиеся выводов по предмету обжалования, отметив, что проверка по заявлению о преступлении была проведена, чем поставил под сомнение вывод о невозможности определения предмета обжалования.

Постановление отменено с передачей материала на новое рассмотрение со стадии подготовки к судебному заседанию.

Апелляционное постановление № 22-1697/2019 г.

По аналогичным основаниям отменено постановление Черногорского городского суда 01 ноября 2019 г. об отказе в приеме к рассмотрению в порядке ст. 125 УПК РФ жалобы К., где суд сделал суждения по предмету обжалования, противоречащие тексту и содержанию поданной жалобы.

Апелляционное постановление № 22-1679/2019 г.

Отсутствие понятной мотивировки выводов следователя о приостановлении производства по уголовному делу повлекло удовлетворение жалобы.

Постановлением Абаканского городского суда от 09 августа 2019 года потерпевшему С. отказано в удовлетворении жалобы о признании незаконным постановления следователя СУ УМВД России по г. Абакану от 19 июля 2019 года о приостановлении предварительного следствия.

Проверив материалы дела по апелляционной жалобе С., суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене постановления.

Суд апелляционной инстанции отметил, что проверяемое процессуальное решение должностного лица должно соответствовать требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ о законности, обоснованности и мотивированности, чего по данному делу не усматривается, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 208 УПК РФ предварительное следствие приостанавливается, если лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено. Об этом основании можно говорить только тогда, когда преступление считается нераскрытым, то есть, несмотря на принятые меры, установить лицо, его совершившее, не представилось возможным.

Суд первой инстанции по результатам рассмотрения жалобы пришел к выводу, что постановление следователя соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства.

Вместе с тем постановление следователя не содержало никакой понятной мотивировки выводов об основаниях приостановления предварительного следствия по уголовному делу в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, при наличии в материалах уголовного дела сведений о лице, которое, исходя из показаний потерпевшего и свидетеля С.И., возможно причастно к совершению данного преступления.

Данное обстоятельство оставлено судом первой инстанции без оценки. Судом апелляционной инстанции сделан вывод, что указанное допущенное нарушение не позволяет признать обжалуемое постановление обоснованным.

Постановление суда первой инстанции отменено по основанию, предусмотренному п. 1 ст. 389.15 УПК РФ, - в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, с вынесением нового решения об удовлетворении жалобы С.

Апелляционное постановление № 1256/2019 г.

Если лицо не согласно с решением прокурора или руководителя следственного органа, вынесенным в соответствии со ст. 124 УПК РФ, то предметом судебного обжалования будет являться не сам по себе отказ прокурора или руководителя следственного органа в удовлетворении обращения лица, а непосредственно те действия (бездействие) и решения должностных лиц, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию.

Постановлением Черногорского городского суда от 15 октября 2019 г. отказано в удовлетворении жалобы адвоката И., поданной в порядке ст. 125 УПК РФ на бездействие начальника ОМВД России по г. Черногорску, выразившееся в нерассмотрении жалобы на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и неуведомлении о принятых по жалобе мерах.

Суд апелляционное инстанции указанное постановление отменил с прекращением производства по основаниям, предусмотренным ст. 389.15, 389.17 УПК РФ, - ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, указав следующее.

Согласно ч. 1 ст. 125 УПК РФ предметом судебного рассмотрения в порядке досудебного производства по уголовному делу являются постановления дознавателя и следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействие) должностных лиц, осуществляющих функции предварительного расследования, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию.

По смыслу закона, если лицо не согласно с решением прокурора или руководителя следственного органа, вынесенным в соответствии со статьей 124 УПК РФ, то предметом судебного обжалования будет являться не сам по себе отказ прокурора или руководителя следственного органа в удовлетворении обращения лица, а непосредственно те действия (бездействие) и решения органов дознания, их должностных лиц или следователя, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию.

Из жалобы И. следует, что она обжалует бездействие руководителя следственного подразделения, выразившееся в непринятии процессуального решения по ее жалобе на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

Таким образом, заявителем обжалуются не действия по проверке ее заявления и постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ к правосудию, а, по сути, бездействие начальника СО ОМВД России по г. Черногорску при рассмотрении ее жалобы на вышеназванные действия и решения, что свидетельствует об отсутствии предмета проверки в порядке ст.125 УПК РФ и влечет прекращение производства по жалобе.

Суд апелляционной инстанции отметил, что конституционные права заявителя принимаемым решением не нарушаются, в возможности реализации дальнейшей судебной защиты она не ограничивается, поскольку за ней сохраняется право на обжалование конкретных действий (бездействия) и решений должностных лиц органа дознания и следственных органов в объеме и порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ.

Апелляционное постановление № 22-1528/2019 г.

Также в апелляционном порядке отменено постановление Абаканского городского суда от 02 сентября 2019 г. об отказе Б. в удовлетворении жалобы, поданной в порядке ст. 125 УПК РФ на бездействие прокуратуры Республики Хакасия по его заявлению о возобновлении производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, поскольку суд, отказывая в приеме жалобы заявителя, сделал не соответствующие фактическим обстоятельствам выводы о предмете обжалования.

Апелляционное постановление № 22-16962019 г.

ИСПОЛНЕНИЕ ПРИГОВОРА

Постановление суда об отказе в удовлетворении представления начальника исправительного учреждения и ходатайства осужденного о переводе для дальнейшего отбывания наказания в колонию-поселение отменено с вынесением нового решения об удовлетворении заявленных требований, так как суд принял обжалуемое решение без учета всех фактических обстоятельств дела.

Постановлением Абаканского городского суда от 26 июня 2019 г. отказано в переводе осужденного Б. для дальнейшего отбывания наказания в колонию-поселение.

Рассмотрев дело по апелляционной жалобе осужденного, суд апелляционной инстанции указал, что решение суда по существу заявленного ходатайства (представления) о переводе для дальнейшего отбывания в колонию-поселение должно быть законным, обоснованным и мотивированным, содержать подробное обоснование выводов, к которым суд пришел в результате рассмотрения ходатайства. В случае отказа в удовлетворении ходатайства (представления), суд должен указать, какие обстоятельства, данные о личности и поведении осужденного препятствуют его переводу для дальнейшего отбывания наказания в колонию-поселение.

Указанные положения закона судом первой инстанции не соблюдены.

Согласно обжалуемому постановлению суд отказал в удовлетворении представления и ходатайства о переводе в колонию-поселение, сославшись на наличие у осужденного Б. одного взыскания, свидетельствующего, по мнению суда, о том, что поведение Б. не было «безупречным и стабильно положительным», а также на непринятие мер по материальному заглаживанию вреда перед потерпевшим.

Между тем данный вывод не основан на установленных в судебном заседании фактических обстоятельствах, сделан без надлежащего учета сведений о поведении и отношении к труду осужденного в период отбывания наказания, согласно которым Б. в период отбывания наказания заработал шесть поощрений, положительно относится к воспитательным мероприятиям, принимает участие в культурно-массовых, спортивных мероприятиях, работах по благоустройству отряда, поддерживает дружеские отношения в коллективе и социальные связи с родными, признал вину, раскаивается в содеянном, исковых требований не имеет, писал извинительные письма потерпевшему Ч., в общественно-наблюдательную комиссию, детский дом. Представитель администрации исправительного учреждения в судебном заседании высказался о целесообразности перевода осужденного Б. для дальнейшего отбывания наказания в колонию-поселение, поддержав как ходатайство осужденного, так и представление руководителя исправительного учреждения.

Вопреки приведенным требованиям закона, суд, сославшись на указанные обстоятельства, фактически их не учел, каких-либо убедительных мотивов, по которым эти обстоятельства не могут являться основаниями для перевода осужденного для дальнейшего отбывания наказания в колонию-поселение, не привел.

Как видно из материалов дела, единственное взыскание было наложено на Б. за нарушение распорядка дня. Согласно ст. 116 УИК РФ данное нарушение не является злостным, более того, с учетом заработанных осуждённым 6 поощрений наличие одного взыскания, которое снято досрочно, не может служить безусловным основанием для отказа в удовлетворении ходатайства осужденного и представления о переводе в колонию-поселение. Из приговора суда также следует, что предмет хищения - телефон, потерпевшему Ч. возвращен, кроме того, осужденным в адрес Ч. направлялись извинительные письма. Доводы осужденного, что меры по заглаживанию вреда им предпринимались, материалами дела не опровергнуты.

В соответствии с п. 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2014 года № 9 «О практике назначения и изменения судами видов исправительных учреждений», суды не вправе отказать в изменении вида исправительного учреждения по основаниям, не указанным в законе.

С учетом указанных обстоятельств и отсутствия в представленных материалах данных, отрицательно характеризующих осужденного, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене обжалуемого постановления в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, неправильным применением уголовного закона и существенным нарушением уголовно-процессуального закона, с вынесением нового решения об удовлетворении требований.

Апелляционное постановление № 22-1011/2019 г.

Аналогичные нарушения допущены:

- в постановлении Абаканского городского суда от 4 июля 2019 г. об отказе осужденному Ш. в ходатайстве об условно-досрочном освобождении с вынесением нового решения об удовлетворении ходатайства;

Апелляционное постановление № 22-1013/2019 г.

- в постановлении Усть-Абканского районного суда от 25 июня 2016 г. об отказе в удовлетворении ходатайства защитника в интересах осужденной Ж. о замене неотбытой части наказания в виде лишения свободы более мягким видом наказания.

Апелляционное постановление № 22-1144/2019 г.

Суд первой инстанции пришел к ошибочному выводу об отсутствии предмета для рассмотрения ходатайства осужденного о пересмотре приговора.

Постановлением Абаканского городского суда от 27 июня 2019 г. прекращено производство по ходатайству осужденного С. о приведении приговора Черногорского городского суда от 01 ноября 2018 г. в соответствие с действующим законодательством.

По указанному приговору С. был осужден по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ, п. «в» ч. 7 ст. 79, 70 УК РФ (приговор от 12 сентября 2012 г.), ч. 5 ст. 69 УК РФ (приговор от 26 июля 2018 г.) окончательно к 3 годам 4 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

Прекращая производство по делу, суд не учел изменений, внесенных в постановление суда со снижением срока условно-досрочного освобождения С., тогда как их наличие давало суду основания для рассмотрения ходатайства осужденного о пересмотре приговора Черногорского городского суда от 01 ноября 2018 г. в порядке п. 13 ст. 397 УПК РФ, поскольку, по смыслу закона, в соответствии с требованиями ст. 396-397 УПК РФ суд вправе в порядке исполнения приговора смягчить осужденному наказание, назначенное по совокупности приговоров на основании ст. 70 УК РФ, когда ранее судом в порядке исполнения приговора или судом кассационной инстанции предыдущий приговор был изменен со смягчением назначенного наказания.

Постановление отменено по апелляционной жалобе осужденного в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Материалы переданы на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Апелляционное постановление № 22-1014/2019 г.

По аналогичным основаниям отменено постановление Абаканского городского суда от 4 октября 2019 г. о частичном удовлетворении ходатайства о пересмотре приговора осужденного Ф., поскольку суд не учел изменения, внесенные в предыдущий приговор, наказание по которому было присоединено к рассматриваемому приговору в порядке ст. 70 УК РФ.

Апелляционное постановление № 22-1630/2019 г.

Положения статьи 10 УК РФ подлежат применению и к приговорам, судимости по которым погашены, если погашение судимостей не устраняет всех неблагоприятных последствий осуждения. Невыполнение этого требования закона повлекло отмену судебного решения.

Постановлением Черногорского городского суда от 12 сентября 2019 г. А. отказано в принятии к рассмотрению ходатайства о приведении в соответствие с действующим законодательством приговора Черногорского городского суда от 20 июля 2006 года.

Суд апелляционной инстанции, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы осужденного, выслушав мнение сторон, пришел к выводу об отмене постановления ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, исходя из следующего.

Согласно п. 13 ст. 397 УПК РФ суд рассматривает вопросы, связанные с исполнением приговора, об освобождении от наказания или о смягчении наказания вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, в соответствии со ст. 10 УК РФ.

В соответствии со ст. 10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость.

Вместе с этим положения ст. 10 УК РФ подлежат применению и к приговорам, судимости по которым погашены, если погашение судимостей не устраняет всех неблагоприятных последствий осуждения.

Из представленных материалов следует, что А. обратился в суд с ходатайством о приведении приговора от 20 июля 2006 года в соответствие с требованиями действующего уголовного закона.

Суд указал, что судимость по приговору Черногорского городского суда от 20 июля 2006 года погашена, в связи с чем приговор пересмотру не подлежит.

При этом суд первой инстанции не учел, что А. был осужден приговором того же суда от 21 июня 2011 года, по которому наказание и вид исправительного учреждения ему были назначены с учетом наличия у него опасного рецидива преступлений, который образовывала судимость по приговору от 20 июля 2006 года за совершение тяжкого преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 158 УК РФ. Следовательно, погашение судимости по приговору от 20 июля 2006 года в данном случае не устраняет всех неблагоприятных последствий осуждения.

Постановление отменено с передачей материалов дела на новое судебное разбирательство.

Апелляционное постановление № 22-1448/2019 г.

Невыполнение требований ч. 2 ст. 399 УПК РФ об извещении осужденного о дате, времени и месте судебного разбирательства по разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора, не позднее 14 суток до дня судебного заседания повлекло отмену судебного решения.

Постановлением Абаканского городского суда от 20 сентября 2019 г. осужденному Т. отказано в удовлетворении ходатайства о переводе для дальнейшего отбывания наказания в колонию-поселение.

Суд апелляционной инстанции, проверив материалы дела по апелляционной жалобе осужденного, пришел к выводу об отмене постановления как вынесенного с существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Согласно ч. 2 ст. 399 УПК РФ о дате, времени и месте судебного разбирательства по разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора, осужденный должен быть извещен не позднее 14 суток до дня судебного заседания.

Указанные требования уголовно-процессуального закона при рассмотрении ходатайства осужденного Т. судом не выполнены, осужденный был извещен о судебном заседании менее чем за 14 суток.

Допущенное нарушение уголовно-процессуального закона влечет за собой процессуальную недействительность всего судебного производства, проведенного судом первой инстанции в порядке ст. 397-399 УПК РФ, а потому постановление суда отменено с передачей материалов на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии подготовки к судебному заседанию.

Апелляционное постановление № 22-1447/2019 г.

ИНЫЕ ВОПРОСЫ

Постановление суда о прекращении уголовного дела с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа отменено, поскольку судом не разрешен вопрос об обоснованности предъявленного лицу обвинения.

Постановлением Саяногорского городского суда от 30 августа 2019 г. уголовное дело по обвинению К. в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, прекращено в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа.

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев материалы дела по представлению государственного обвинителя, постановление суда отменил по основанию, предусмотренному ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ, - существенному нарушению уголовно-процессуального закон, указав следующее.

В соответствии с ч. 1 ст. 25.1 УПК РФ суд по собственной инициативе или по результатам рассмотрения ходатайства, поданного следователем с согласия руководителя следственного органа либо дознавателем с согласия прокурора, в порядке, установленном УПК РФ, в случаях, предусмотренных статьей 76.2 УК РФ, вправе прекратить уголовное дело или уголовное преследование в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, если это лицо возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред, и назначить данному лицу меру уголовно-правового характера в виде судебного штрафа.

Согласно положениям ст. 76.2 УК РФ лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено судом от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа в случае, если оно возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред.

По смыслу закона, принимая решение о прекращении уголовного дела по данному основанию, суд, наряду с проверкой наличия условий, перечисленных в ст. 25.1 УПК РФ и ст. 76.2 УК РФ, обязан проверить, подтверждается ли выдвинутое в отношении лица подозрение или предъявленное лицу обвинение доказательствами, собранными по уголовному делу, и в описательно-мотивировочной части постановления привести соответствующий вывод (пп. 25.3, 25.6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 № 19 (ред. от 29.11.2016) "О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности").

Вместе с тем, в нарушение вышеприведенных норм, вывод о том, что предъявленное К. обвинение подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу, в постановлении отсутствует.

Таким образом, судом не разрешен вопрос об обоснованности обвинения, определяющий наличие условий для прекращения уголовного дела, тем самым допущено нарушение уголовно-процессуального закона, которое является существенным, повлиявшим на вынесение законного и обоснованного судебного решения, а, следовательно, влекущим отмену этого решения.

Постановление отменено с передачей материалов дела на новое судебное разбирательство.

Апелляционное постановление № 22-1348/2019 г.

Суд принял к производству и рассмотрел ходатайство о признании права на реабилитацию при отсутствии предмета для рассмотрения, что повлекло отмену судебного решения.

Постановлением Абаканского городского суда от 12 сентября 2019 г. за М. признано право на реабилитацию в связи с прекращением уголовного преследования по ч. 2 ст. 228 УК РФ; в удовлетворении его ходатайства о признании права на реабилитацию в связи с переквалификацией обвинения с ч. 1 ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 112 УК РФ отказано.

Проверив материалы дела по апелляционной жалобе заявителя, с учетом полномочий, предоставленных ч. 1 ст. 389.19 УПК РФ, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене постановления в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, с прекращением производства по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, в отношении М. были возбуждены уголовные дела по ч. 1 ст. 111 УК РФ (по факту причинения вреда здоровью Б.), по ч. 2 ст. 228 УК РФ, которые соединены в одно производство.

Постановлением следователя от 5 июня 2013 г. уголовное преследование в отношении М. по ч. 2 ст. 228 УК РФ прекращено по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, в связи с непричастностью к совершению преступления, уголовное дело о данном преступлении выделено в отдельное производство, предварительное следствие по нему приостановлено на основании п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ.

По приговору мирового судьи судебного участка № 8 г. Абакана от 3 сентября 2013 г. М. признан виновным по ч. 1 ст. 112 УК РФ (по факту причинения вреда здоровью Б.).

Признав за М. право на реабилитацию в связи с прекращением уголовного преследования по ч. 2 ст. 228 УК РФ, суд не учел, что в соответствии с ч. 1 ст. 134 УПК РФ право на реабилитацию признается за лицом дознавателем, следователем, судом, признавшим незаконным или необоснованным его уголовное преследование, по основаниям, перечисленным в ч. 2 ст. 133 УПК РФ.

При этом решение о незаконности или необоснованности уголовного преследования М. судом не принималось, уголовное преследование в отношении его по ч. 2 ст. 228 УК РФ прекращено постановлением следователя, который вручил М. извещение о праве на реабилитацию с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием, как это и предусмотрено ч. 1 ст. 134 УПК РФ.

Таким образом, принятие решения о признании за М. права не реабилитацию по ч. 2 ст. 228 УК РФ не отнесено к компетенции суда, в связи с чем оснований для рассмотрения судом ходатайства не имелось.

По ходатайству о реабилитации в связи с переквалификацией обвинения предмет для судебного рассмотрения так же отсутствовал в силу прямого указания закона, поскольку согласно ч. 2 ст. 133 УПК РФ подозреваемый, обвиняемый, преступные действия которых переквалифицированы, или из обвинения которых исключены квалифицирующие признаки, либо в отношении которых приняты иные решения, уменьшающие объем обвинения, но не исключающие его, не отнесены к лицам, имеющим право на реабилитацию, о чем также даны разъяснения и в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 г. № 17.

Апелляционное постановление № 22-1501/2019 г.

Суд принял обоснованное решение о возмещении вреда реабилитированному, допустив ошибки в арифметических расчетах.

А. обратился в Абаканский городской суд с заявлением, в котором просил возместить имущественный вред, причиненный в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности по ч. 3 ст. 159, ч. 4 ст. 159, ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 159 УК РФ.

Судом принято решение о возмещении имущественного вреда, причиненного в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности: взыскано с Министерства финансов РФ за счет казны РФ в пользу А. 1022382 рубля 50 копеек.

В апелляционной жалобе представитель Министерства финансов РФ просил постановление суда отменить, поскольку уголовные дела были возбуждены надлежащим лицом, при наличии достаточных данных, указывающих на наличие в действиях А. признаков преступлений. Судом не были исследованы факты и обстоятельства понесенных А. расходов, не произведена проверка законности и обоснованности перечисления денежных средств адвокату, не принята во внимание ценность защищаемого права, относимость расходов к делу, объем и сложность рассмотренного уголовного дела и выполненной адвокатом работы.

Суд апелляционной инстанции, со ссылкой на положения ст. 133-135 УПК РФ, признал, что А., будучи оправданным, отнесен к числу лиц, имеющих право на реабилитацию по основаниям, предусмотренным ст. 133-135 УПК РФ, независимо от законности возбуждения уголовного дела.

Факт оплаты А. в кассу адвокатского образования денежных средств на основании соглашений подтверждается копиями квитанций, в которых отражены суммы денежных средств, соотносимые с объемом выполненных адвокатом работ, указанным в актах приемки выполненных работ. Также заявителем представлены сведения о несении им расходов в связи с изготовлением копии материалов уголовного дела - копии товарных чеков.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 года № 17 «О практике применения судами норм главы 18 УПК РФ, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве», размер возмещения вреда за оказание юридической помощи определяется подтвержденными материалами дела фактически понесенными расходами, непосредственно связанными с ее осуществлением.

Уголовно-процессуальным законом для реабилитированных установлен упрощенный по сравнению с исковым порядком гражданского судопроизводства режим правовой защиты, освобождающий их от бремени доказывания оснований и размера возмещения имущественного вреда.

Из правового смысла данной нормы следует, что в ходе рассмотрения заявления о возмещении имущественного вреда судья истребует материалы уголовного дела для ознакомления с ними и соответствующие документы, подтверждающие обоснованность размера заявленных требований и отражающие размер вреда, подлежащего возмещению, осуществляет расчет сумм, подлежащих возмещению, с учетом инфляции.

В судебном заседании суда первой инстанции были исследованы соглашения об оказании юридической помощи, акты выполненных работ, квитанции об оплате услуг адвоката, товарные чеки, а также были истребованы и оглашены материалы уголовного дела, содержащие сведения об объеме и характере выполняемой адвокатом работы. Доводы апелляционной жалобы о неустановлении источника денежных средств, из которых А. было выплачено вознаграждение адвокату, на законность обжалуемого постановления не влияют, поскольку представленными документами подтверждён факт несения расходов на оплату услуг адвоката именно А., соответственно, он как реабилитированное лицо и имеет право их возмещения. Явного несоответствия размера понесенных расходов объему оказанной помощи по уголовному делу, производство по которому до вступления приговора в законную силу осуществлялось более двух лет, суд не усмотрел.

Вместе с тем постановление суда первой инстанции изменено ввиду допущенных в нем арифметических ошибок при произведении расчетов, в том числе суммы индексации, которая должна быть рассчитана на основе динамики индекса потребительских цен в регионе за соответствующий период.

Апелляционное постановление от № 22-811/2019 г.

Заместитель Председателя

Верховного Суда Республики Хакасия И.П. Пислевич

Председатель судебного состава

судебной коллегии по уголовным делам

Верховного Суда Республики Хакасия О.В. Гейнце